little_listener, можно ли у Вас поинтересоваться , а по каким признакам Вы для себя определяете " разрыв ( или "не разрыв") с Богом" какого-либо МУЗЫКАЛЬНОГО произведения?

Нет человека абсолютно чистого, но есть стремящиеся к чистоте. Нет человека окончательно пропащего, но есть усиленно работающие в этом направлении.

Да и вообще, должны ли быть человеческие испражнения объектом исследования художника? Животную сущность в человеке можно показать и более изощрёнными (не столь прямолинейными) способами. Примеры этого в искусстве прошлого вы знаете и без меня. Как говаривал Верди: "Отображать правду такой какая она есть может и хорошо,но лучше создавать правду". Если нечто не несёт в себе этически-возвышающего начала, при возможных совершенно различных вариантах воплощения с точки зрения эстетики, то это нечто искусством называться не может. Сказать посредством некоего творения человеку, что он животное - не есть искусство

Прежде всего, по тому, какое влияние оказывает данное произведение на меня, на мою душу.

То есть, если произведение ВАМ понравилось (оказало влияние на ВАШУ душу), оно есть Богоугодное. Если нет - автор предан анафеме.

little_listener, осознание Вами самого себя как АБСОЛЮТНОЙ ценности (это проистекает из присущего Вам качества определения Богоугодности тех или иных актов творчества) интересным образом приводит Вас к Сартру и Камю.......... ;)

Речь идёт прежде всего о банальности, пошлости, цинизме, сведении человека к низменным инстинктам.

Уж кого, а Триера постмодернистом назвать язык не поворачивается.

Ларс Фон Триер тоже не слишком удачный пример, так как о драматизме отчужденности людей друг от друга говорил не только он. Чехов подойдет Вам, как один из вариантов? Другое дело разговор о свойствах языка, каким мысль автора доводится до зрителя (слушателя, читателя)...Но у каждого творца свои методы. Этим и определяется его оригинальность.

так называемых блатных песнях, как и у Чехова, много говорится о драматизме отчуждённости людей друг от друга, а современная попса вся построена на теме любви, как и лирика Петрарки. Но только ли в методах и свойствах авторского языка заключено отличие одного от другого? Я полагаю, что различие коренится в самом предмете (две разных отчуждённости и две разных любви), а художественные средства и методы вторичны. Ценность произведения во многом, хотя и не во всём, определяется его содержанием. Я беру крайние примеры чисто для наглядности, т.е. не ставлю постмодернизм с ними на одну доску. Главный тезис: в искусстве не всё равноценно, даже при соблюдении условий искренности и т.п. Важен масштаб художника, его умение не только отображать явления жизни или своего внутреннего мира, но и понимать их, глубоко проникать в их суть. При этом не требуется, чтобы сам творец имел на всё готовые ответы, но проблема должна быть им осознана и поставлена во всей полноте.