Бойцы — Анатолий Мишутин (тенор), Александр Архипов (тенор), Юрий Галкин (баритон), Лев Рывкин (тенор), Николай Солдатов (бас), Юрий Пармухин (тенор), Алексей Тюрин (тенор), Игорь Михайлов (бас)
Раненые — Владимир Чурбанов, Александр Лаптев (тенор), Виталий Власов (тенор), Леонид Маслов (бас)
Женщины-матери и жёны командиров — Евгения Смоленская (сопрано), Наталья Соколова (сопрано), Глафира Деомидова (сопрано), Галина Борисова (меццо-сопрано)
Немецкий патруль — Алексей Мелехов, Юрий Стрельцов (без пения)
Немецкие дикторы — Эльза Новицкая, Алексей Мелехов (без пения)
Вокализ — Клара Кадинская (сопрано)
Соло в хоре — Нина Новосёлова, С. Чуйко
Соло на трубе — Анатолий Максименко
Письмо читает — Н. Касьянюк
Хор и оркестр Большого театра СССР
Дирижёр Борис ХАЙКИН
Запись 1969 года.
Краткое содержание оперы
Пролог. Второй месяц войны. Полуразвалившийся каземат Восточного форта Брестской крепости. На куче сваленного в углу сена сидит исхудавший, обросший человек. Одежда его превратилась в лохмотья, голова перевязана. Это командир полка, майор Горелов. Перед ним лежит автомат. Горелов напряженно вслушивается в ночную тишину. Он смотрит на выцарапанные на стене цифры. Уже тридцать два дня, как началась осада крепости. Где теперь наши, где фронт? Горелов подходит к отверстию, пробитому в стене, и осторожно всматривается в предрассветную темноту. Где-то близко заиграли на губной гармонике, и слышатся голоса немецких солдат. Они спорят: обыскать развалины, как было приказано, или пойти к товарищу, у которого можно достать шнапса. Выбрав последнее, немцы удаляются. «Осмелели... хозяевами себя чувствуют,— с болью и гневом восклицает Горелов,— дать бы по ним сейчас очередь!». Но нет, сейчас это бессмысленно. Горелов садится в углу каземата, положив перед собой автомат. Снова вслушивается он в зловещую тишину, вспоминая, как же это все началось.
Действие первое.
Картина первая.
Каземат. За столом у рации—красноармеец-радист. Около него Горелов и комиссар Артемьев. Уже девятый день пытаются они безуспешно связаться со своими. Обессилев, радист Коля опускает голову на стол и засыпает. «Значит, отрезаны, совсем отрезаны»,— горестно констатирует Горелов. С тяжелым сердцем решают Горелов и Артемьев вывести из крепости детей и женщин. Что ждет их там, наверху? Спасутся ли они? Но здесь их ждет неминуемая гибель. Горелов поручает комиссару сообщить их решение женщинам и выходит. Вскакивает проснувшийся радист Коля. Комиссар объясняет ему всю сложность и почти безнадежность их положения. Входит жена Артемьева Маша. С трудом произносит комиссар суровую правду: они должны проститься навсегда. Пусть с женщинами и детьми она уйдет из крепости. Маша взволнована и растеряна. Ведь они всегда были неразлучны, значит и умереть должны вместе. Она умоляет мужа не отправлять ее в неволю. В это время появляется красноармеец, которого послали за комиссаром. Артемьев крепко обнимает Машу и выбегает из каземата. Она в изнеможении садится, закрыв лицо руками. Звучит хор, проклинающий войну, которая отняла у людей счастье.
Картина вторая.
Подвал одного из казематов. Вокруг комиссара Артемьева столпились женщины. Они бурно протестуют, не желая покидать мужей и братьев. Комиссар отвечает, что приказ надо выполнять не обсуждая. И как друг убеждает: только это может сейчас спасти женщин и детей. Они должны пережить трудное время, должны верить в победу — она обязательно придет. Женщины расходятся. Кто-то собирает вещи, кто-то одевает детей, кто-то просто сидит, закрыв лицо руками. Комиссар хочет подойти к Маше, но дорогу ему преграждает старая женщина, Дарья Петровна, держащая за руку мальчика лет десяти-двенадцати. Она просит оставить внучонка-сироту в крепости. Ведь она стара и вряд ли выдержит трудности пути, а мальчику будет плохо среди чужих. После некоторых колебаний комиссар соглашается. Старая женщина прощается с внуком и уходит. Медленно тянутся за ней к выходу женщины, несут на руках маленьких детей, а дети постарше идут сами, держась за одежду матерей. Маша подбегает к комиссару и, горько плача, обнимает его.
Картина третья.
Ворота крепости. Чуть розовеет предрассветное небо. Шум боя смолк, тишина. Из ворот выходит красноармеец с белым флагом в руках. За ним длинной цепочкой медленно идут женщины.
Действие второе.
Картина четвертая. Каземат. На соломе, постланной на полу, лежат раненые. Легко раненный в ногу Ковалев входит около них, помогая им. Некоторые бредят, один просит Ковалева прочитать ему письмо, полученное от жены за день до войны. Входит медсестра Аннушка, поддерживая раненого радиста Колю. Она перевязывает ему руку, потом подходит к лежачим: одного прикрывает одеялом, другому поправляет подушку. Перекинувшись с Ковалевым несколькими словами, Аннушка возвращается к Коле, который лежит в полузабытьи. «Это судьба, что меня из боя ты вынесла»,— говорит он, очнувшись на минуту, и снова закрывает глаза. Аннушка вспоминает свой дом, маму и сестренок. Появляются очертания домика с палисадником... К дому подходят Аннушка и Коля. Из дома навстречу им выбегают мать и сестры Аннушки. Девушка знакомит с ними Колю. «Может быть, это и есть счастье?» — спрашивает она себя. Но видение исчезает, девушка снова в холодном каземате. Один из раненых просит воды, но в котелке пусто. Аннушка хочет сбегать к реке, но Ковалев удерживает ее: «Там каждый метр простреливают». В это время очнувшийся Коля здоровой рукой хватает котелок, бросается к пролому в стене. На секунду он останавливается, осматривается и вылезает наружу. С волнением и страхом смотрят Ковалев и Аннушка, как он подползает к реке, как зачерпывает воду. Вот Коля уже возвращается обратно и вот, наконец, появляется в проломе стены, но он смертельно ранен. Едва успев передать девушке котелок с водой, радист падает бездыханный. Потрясенная Аннушка склоняется над ним.
Картина пятая.
Двор крепости. Бойцы стоят около своих постов — у бойниц и амбразур. Откуда-то доносится русская песня — это звучит патефонная пластинка, которую завели немцы. Солдаты прислушиваются к песне. Но вот из репродукторов раздается голос немецкого диктора. Он предлагает русским сдаться в плен, тогда им сохранят жизнь. На размышление — один час. Комиссар предлагает бойцам подумать над предложением врага,— ведь обещают сохранить жизнь. «Да на что такая жизнь! — восклицает один из солдат.— Жизнь мне нужна, чтобы немца убить!» Остальные поддерживают его. Комиссар молча оглядывает бойцов. Гордость за них наполняет его сердце. Вот восемнадцатилетний коротышка, нос пуговкой, вот чубатый рыбак, чуть постарше, не раз боровшийся с морем, а вот строитель, мечтавший строить прекрасные города для людей. Разве они знали, что будет все гореть и будут падать бомбы? Голос диктора сообщает, что до окончания срока ультиматума осталось пять минут. Комиссар вскакивает: «Приготовиться к контратаке!».
Картина шестая.
Каземат. Над столом, на котором расстелена карта, клонились Горелов и Артемьев. Их окружают несколько командиров. Сегодня ночью предстоит прорыв, это единственная и последняя возможность. Горелов приказывает комиссару идти с группой прорыва. Сам он останется прикрывать их. Командиры расходятся готовить людей к операции. Горелов и Артемьев остаются одни. Командир просит друга, если удастся пробиться, разыскать его сына и передать письмо. Они садятся на прощание и закуривают.
Картина седьмая.
Двор форта. У крепостной стены, заваленной мешками с песком, камнями, трое бойцов следят в отверстие за противником. Несколько человек чистят оружие, несколько — дремлют. Горелов, сидя на ящике, чистит автомат. Около него спит Аннушка. Старшина Савченко раздает скудную пищу. Просыпается Аннушка. Ей снился хороший сон, как будто кончилась война и теперь уже можно ничего не бояться. По приказу Горелова старшина выстраивает бойцов. Обращаясь к ним, командир говорит, что надо сохранить до будущей победы знамя, обагренное кровью товарищей, чтобы оно не досталось врагу. Один за другим подходят бойцы к знамени и, встав на колено, целуют его. Горелов сворачивает полотнище, несет его к яме, вырытой в углу двора, и вместе со старшиной закапывает его. Солдаты склоняют головы. «Товарищ майор! Немцы!» — кричит неожиданно боец-наблюдатель. Горелов расставляет всех по местам. Начинается бой.
Эпилог. Тот же каземат Восточного форта, что и в прологе. Кругом тишина. Горелов один. Его мучает жажда, и в бреду ему чудится прекрасное озеро с прохладной свежей водой. Собрав последние силы, командир тяжело поднимается, подходит к пробоине в стене, всматривается в темноту и прислушивается. Слышится шорох и сыплются камни. Горелов бросается на землю, сжимая в руках автомат. Но из пролома в стене показывается маленькая фигурка — это Василек, внук Дарьи Петровны, которого она оставила в крепости. Он рассказывает, что уже давно прячется здесь неподалеку. У него есть запас еды и фляга с водой. Немного он захватил с собой и отдает Горелову. «Мы теперь вдвоем, вдвоем легче»,— говорит командир. Измученный мальчик ложится в уголке на сене и засыпает. Горелов садится рядом, охраняя его сон. Потом он берет на руки спящего ребенка; прижимая его к груди и держа автомат, медленно выходит вперед. Постепенно исчезают очертания каземата. Хор завещает людям всегда помнить о бессмертном подвиге героев Брестской крепости.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
Аудио/видеозаписи и литература предоставляются исключительно для ознакомления. После ознакомления они должны быть удалены, иначе, вероятно, Вами будет нарушен закон "об авторском праве и смежных правах".
Меню сайта
Помощь тяжело больным детям. 
ПОГРУЖЕНИЕ В КЛАССИКУ. Здесь живет бесплатная классическая музыка в mp3 и других форматах.