Звук — это субстанция; это одновременно и вопрос, и ответ, ожидание откровения и откровенная данность. Тертерян называл композитора "приёмником”. "Принятое” тут же отдается, возвращается в музыке, для самого Тертеряна, в первую очередь, в симфонии. Его музыка — это весть без примеси случайного, высказывание, изначально содержащее ответную реакцию. Ответ, каким бы он ни был — сокровенным внутренним переживанием или активным публичным действием, музыкальным приношением — возникает обязательно. В результате образуется некое единое пространство живого общения и взаимопонимания, зона действия невидимых импульсов. Побывав в ней однажды, получаешь порцию облучения, начинаешь по-другому слышать, ощущать, а где-то — даже по-другому дышать и двигаться.