Рихард Вагнер, опера "Нюрнбергские мейстерзингеры", дир. Вильгельм Фуртвенглер, Байройтский фестиваль, июль 1943 года. - 12 Ноября 2012

Опера в трех действиях Рихарда Вагнера на либретто (по-немецки) композитора.

Действующие лица:

ВАЛЬТЕР ФОН ШТОЛЬЦИНГ, молодой франкский рыцарь (тенор)
ЕВА, дочь Погнера (сопрано)
МАГДАЛЕНА, кормилица Евы (меццо-сопрано)
ДАВИД, ученик Ганса Закса (тенор)
мейстерзингеры:
   ГАНС ЗАКС, башмачник (бас или баритон)
   ФЕЙТ ПОГНЕР, золотых дел мастер (бас)
   КУНЦ ФОГЕЛЬГЕЗАНГ, скорняк (тенор)
   КОНРАД НАХТИГАЛЬ, жестяных дел мастер (бас)
   СИКСТУС БЕКМЕССЕР, городской писарь (бас)
   ФРИЦ КОТНЕР, пекарь (бас)
   ВАЛЬТАСАР ЦОРН, оловянных дел мастер (тенор)
   УЛЬРИХ ЭЙСЛИНГЕР, торговец пряностями (тенор)
   АВГУСТИН МОЗЕР, портной (тенор)
   ГЕРМАН ОРТЕЛЬ, мыловар (бас)
   ГАНС ШВАРЦ, чулочник (бас)
   ГАНС ФОЛЬЦ, медник (бас)
НОЧНОЙ СТОРОЖ (бас)

Время действия: середина XVI века.
Место действия: Нюрнберг.
Первое исполнение: Мюнхен, Придворный театр, 21 июня, 1868 года.

Полное исполнение «Мейстерзингеров» (без учета времени антрактов) длится четыре с половиной часа. Однако, когда Вагнер, вдохновленный чтением произведений старой немецкой литературы, впервые задумался над сюжетом о нюрнбергских мейстерзингерах, он замыслил одноактную комедию — получасовой дивертисмент, который должен был служить своего рода интермедией в «Тангейзере». Но тогда работа была отложена. Только через шестнадцать лет он опять обратился к этому сюжету. Прошло, однако, еще шесть лет, прежде чем он закончил оперу. К этому времени первоначальный план не устоял перед вагнеровской гигантоманией. Так возникла одна из наиболее любимых всеми его опер. Падеревский называл ее «величайшим творением из созданных гениями всех времен и народов». Не многие музыканты поставили бы эту оперу так высоко, и даже наиболее преданные вагнерианцы предпочитают отдать пальму первенства «Кольцу нибелунга» или «Тристану». В конце концов, это второстепенный вопрос, каков ранг этой оперы в ряду таких, как «Фальстаф» Верди и «Кавалер розы» Рихарда Штрауса — лучших оперных комедий, написанных со времен Моцарта. Безусловно, однако, что по своей популярности «Мейстерзингеры» превосходят две последние.

Вагнер, по-видимому, поскромничал, назвав свои музыкальные мысли, изложенные во вступлении, просто Vorspiel, или прелюдией, заставив, таким образом, слушателя сопоставить ее, скажем, с одностраничными поэмами Шопена. Самая первая тема — это тема мейстерзингеров, гильдии певцов XVI века, ее нюрнбергского отделения. За нею следуют друг за другом главные темы оперы: тема страстного томления, песнь награждения, любовного признания, искусства братства, ироничной насмешки и другие, получившие такие характеристики в результате исследования лейтмотивного строения оперы. По ходу разработки музыкального материала Вагнер с необычайным мастерством соединяет две, три и один раз даже четыре темы. С возвращением вступительной темы наступает грандиозная кульминация, и увертюра непосредственно перерастает в первое действие. (Иначе Вагнер поступил, когда делал собственную аранжировку ее для концертного исполнения — на сей раз увертюра превратилась в законченное замкнутое произведение.)

В Нюрнберге, в церкви Св.Екатерины, идет богослужение, звучит хорал Св. Иоанну. Красивый молодой франкский рыцарь, Вальтер фон Штольцинг, стоя за колонной в притворе собора, не сводит глаз с Евы, дочери Погнера, богатого золотых дел мастера; и между строгих и величественных мелодических фраз хорала, исполняемых хором, она и оркестр выражают счастливое любовное волнение. Когда богослужение заканчивается, Вальтеру, который никогда до этого не встречал эту девушку, удается узнать у ее кормилицы, Магдалены, что Ева еще ни с кем не обручена. Она, однако, будет выдана замуж за того, кто победит на состязании певцов, которое назначено на завтра. Не тратя времени на размышления о странности этого обстоятельства, он решает сам принять участие в турнире.

По окончании службы, когда церковь опустела, в нее стали собираться ученики-мейстерзингеры, чтобы приготовить притвор для заседания совета мейстерзингеров с целью прослушивания претендентов на вступление в гильдию. Во главе этой группы Давид, жених Магдалены. По ходу приготовлений он обстоятельно объясняет Вальтеру технические правила — все необходимое относительно ладов и табулатур — правила, которые ни Вальтер, ни современные слушатели не в состоянии понять, но которые, тем не менее имеют некоторое родство с действительно существовавшими правилами того времени, о чем Вагнер узнал из одной старинной книги. Участники певческого турнира иронизируют над притязаниями Вальтера, но все ученики в испуге убегают, как только начинают собираться сами мейстерзингеры. Бекмессер, городской писарь, уверен, что выиграет турнир, но имеется одно обстоятельство, которое тревожит его. Погнер заявил, что он отдаст свою дочь победителю только в том случае, если она одобрит этот выбор. Этот убогий маленький клерк вполне сознает, что это может быть препятствием к обладанию девушкой его мечты. Погнер, однако, отказывается изменить условия, и в длинном обращении он пускается в рассуждения на тему меркантилизма, в котором упрекают бюргеров Нюрнберга. Дабы продемонстрировать свою преданность искусству, он обещает отдать победителю не только Еву, но и все свое богатство. Но и это не все: если Ева отвергнет выбор мастеров, она не сможет выйти замуж ни за кого другого.

Теперь слово берет Ганс Закс, главный герой оперы. Он местный башмачник и пользуется всеобщей любовью горожан. Пусть, говорит он, сама Ева и народ вынесут решение. Возможно, он не совсем безучастен к этим планам, так как он также влюблен в Еву, и, как отмечает Бекмессер, он сочинил несколько песен, которые стали исключительно популярны. Но его предложение отвергается членами гильдии.

Начинается экзаменовка Вальтера в качестве кандидата в члены гильдии. Он обучался своему искусству, говорит он, у Вальтера фон дер Фогельвельде. (Это было реальное историческое лицо; он умер за триста лет до описываемых событий и никак не мог быть членом гильдии.) Наиболее ограниченные члены возражают против испытания, поскольку считают его заведомо обреченным. На сей раз, однако, побеждает либерализм Закса. Котнер, пекарь, принимается зачитывать формальные правила, которым надлежит следовать претенденту; Бекмессер в качестве «маркера» вооружается грифельной дощечкой и мелком, занимает свое место за занавесом — он должен быть беспристрастным фиксатором ошибок испытуемого. Вальтер начинает свою конкурсную песню — красивую мелодию о любви и весне, начинающуюся словами «Am stillen Herd» («Когда дремал под снегом лес»). Бекмессер, едва Вальтер запел, начал отмечать на доске ошибки, и, когда Вальтер закончил, он злорадно демонстрирует доску, на которой не осталось свободного места. Раздраженные мастера единодушно решили, что не может быть и речи о вступлении Вальтера в их цех. То есть так решили все, за исключением Закса. Он отдал должное таланту юноши. Вальтер и другие покидают церковь в разной степени раздражения, и занавес опускается, когда Закс остается один. Все случившееся он воспринимает с юмором.

На город спускается вечер. Авансцену образует продольный разрез улицы, посередине ее пересекает кривой переулок, круто заворачивающий в глубине. Таким образом, на переднем плане два угловых дома: направо от зрителей более богатый дом Погнера, налево — более скромный дом Закса. Перед домом Погнера растет липа, перед домом Закса — сирень. Постепенно наступает ночь. Давид в переулке запирает оконные ставни в доме Закса. Прочие ученики заняты тем же у других домов. Завтра праздник Св. Иоанна, и все готовятся принять участие в веселье. Ученики подтрунивают над Давидом, которого Магдалена, рассерженная на то, что Вальтер потерпел неудачу из-за его наставлений, встретила с кислой миной. Закс, однако, всех отправляет домой, сам в одиночестве садится на лавку у своего дома и погружается в долгое раздумье — звучит его широкий монолог «Was duftet doch der Flieder» («Сирень моя в истоме»). Летний ветерок доносит песню Вальтера, которая все еще волнует его. Даже если она и нарушает многие правила, она тем не менее полна волшебства и красоты. (Закс, как вы видите, был, по замыслу Вагнера, одним из редких феноменов — широко мыслящим музыкальным критиком.)

Улицу опасливо и осторожно переходит Ева, она направляется к Заксу; и из последующего диалога выясняется, что она любит рыцаря. Она пытается выведать у маститого мастера подробности соревнования. Но Закс, хотя он любит девушку, достаточно разумен, чтобы не пытаться извлечь преимущества для себя в этой ситуации, и он спокойно продолжает свою работу дома, когда она уходит. В следующий момент он видит Еву и Вальтера. Они замышляют бежать, но их планы нарушает сначала свет в окне Закса, а затем появление Бекмессера с лютней. Городскои писарь уверяет, что пришел узнать, не починены ли его туфли, но на самом деле он хочет спеть серенаду Еве. Закс соглашается выполнить роль «маркера», то есть отмечать его ошибки. И Бекмессер начинает. Тем временем, однако, в окне Евы появляется Магдалена, в результате комплименты, адресованные хозяйке, получает ее кормилица. Они, правда, не отличаются большим лиризмом, и Закс ударами молотка по башмаку, надетому на колодку, отмечает каждую антимузыкальную интонацию Бекмессера. Шум, произведенный ими, будит многих соседей; они выглядывают из своих окон. Давид, видя писаря, поющего серенаду, как он думает, его возлюбленной, то есть Магдалене, выбегает из своего дома и с кулаками набрасыватся на непрошеного певца, считая его своим соперником. Шум драки вызывает всеобщую неразбериху — на улицу выбегают по-ночному одетые горожане, затевается всеобщая потасовка. Вальтер и Ева намереваются воспользоваться общей сумятицей и пытаются бежать вместе. Но Закс преграждает им путь и заталкивает девушку обратно в дом ее отца, а Вальтера забирает к себе домой. Тем временем женщины пытаются усмирить дерущихся, выливая на их головы воду из окон (эта деталь, однако, опускается во многих постановках оперы). Тишина вновь воцаряется на улице. Появляется ночной страж, он поет причудливый старинный мотив, не в лад трубя в свой рог. С его уходом занавес опускается.

Сцена 1. Действие начинается изумительным по красоте вступлением, состоящим частично из музыки длинного монолога, который Закс поет в первой сцене, и великолепного хорала, звучащего во второй сцене.

События происходят на следующий день — в день Св. Иоанна — 24 июня, день певческого турнира. Закс сидит Дома, читает огромный фолиант. Он почти не замечает вошедшего Давида, своего подмастерья. Давид стесняется, он смущен своей выходкой с дракой накануне ночью. Но добродушный Закс словно забыл о ночном происшествии, он просит Давида спеть гимн Св. Иоанну в честь его дня. Вдруг Давид осознает, что распространенное имя «Иоганн» (или Иоганнес) в Германии — это «Ганс», и ему приходит на ум, что если этот день отмечает Св. Иоанна, почему не воздать должное также своему мастеру, имя которого Ганс и который сегодня именинник. И, как мы увидим во второй сцене, Ганс Закс действительно оказывается именно той фигурой, которую будут чествовать в этот день.

Давид уходит. Закс, оставшись один, поет свой второй монолог («Wahn! Wahn!» — «Жизнь — сон») о царящем в мире безумии, о тщете надежд; он размышляет (хотя и не упоминает об этом), что, возможно, причиной его собственной печали является безнадежная любовь к Еве. Неожиданно входит Вальтер, его ночной гость. Он только что пробудился ото сна и рассказывает Заксу о том чудесном сне, который он увидел. Это знаменитая «Песня» (третья) Вальтера, и Закс, восхищенный ее красотой, записывает ее слова, пока Вальтер поет.

Когда Закс с Вальтером уходят, чтобы переодеться к празднику, в комнату прокрадывается Бекмессер, на котором еще заметны следы побоев, полученных им в предыдущую ночь. Он обнаруживает песню Вальтера и воровски хватает лежащие на столе записанные Заксом стихи, полагая, что это его песня и что тот сам намерен участвовать в состязании. Затем, когда Закс вновь появляется, Бекмессер бранит его за намерение выступать на турнире. Закс тут же видит, что Бекмессер взял песню, сочтя, что ее написал он, Закс, и, не говоря ему, кто ее истинный автор, дарит ее ему. Закс знает, что Бекмессер музыкант никчемный и никогда не сможет написать хорошую мелодию на эти стихи. Бекмессер в радости, что заполучил хорошие стихи, убегает.

В мастерскую Закса входит Ева. Она облачена в красивое платье и готова к соревнованию певцов. Она говорит, однако, что у нее не в порядке башмак. Закс начинает хлопотать с ее башмаком. В этот момент входит Вальтер, также уже одетый как рыцарь для участия в турнире. Пораженный красотой Евы, он повторяет последний куплет своей песни. Ева, теперь совершенно влюбленная в Вальтера, старается скрыть свои чувства. Даже Закс слегка смущен, и, чтобы скрыть это, он поет куплет из своей цеховой песни сапожника.

Приходят Давид и Магдалена. Подмастерью сообщается, что время его учения у мастера закончилось: он овладел своей профессией и теперь может жениться на Магдалене. Сцена завершается большим квинтетом, в котором каждый выражает свои чувства. Это, как мне кажется, одни из самых чудесных страниц, написанных Вагнером.

Сцена 2. Сцена представляет собой широкий луг на берегу реки Пегниц. Близко, у авансцены, — узкое русло реки, приспособленное для движения лодок. В перспективе виден Нюрнберг. Лодки, украшенные яркими флагами, беспрерывно подвозят к берегу праздничного луга разодетых горожан с их женами и детьми, входящих в разные цеха. Справа на авансцене выстроены высокие подмостки со скамьями и сиденьями, уже украшенные знаменами прибывших цехов; знаменщики вновь прибывающих цехов один за другим тоже водружают свои знамена по краям сцены для певцов, так что она в конце концов оказывается с трех сторон заставленной знаменами. Кроме подмостков, передний план сцены окаймляют палатки со всякого рода напитками. Перед палатками веселое оживление; горожане с женами, детьми и подмастерьями сидят и лежат группами. Ученики мастеров пения в праздничных одеждах, богато и красиво украшенных цветами и лентами, весело исполняют обязанности герольдов и маршалов, держа в руках длинные и тонкие жезлы, тоже украшенные цветами и лентами. Они встречают причаливающих к берегу, устанавливают порядок шествия цехов и сопровождают их к эстраде для певцов. Представители каждого цеха, водрузив свое знамя, расходятся в разные стороны и располагаются у палаток. В момент поднятия занавеса только что прибыл башмачный цех, который и направляется указанным порядком на авансцену. Звучит мелодия, с которой начинается увертюра к опере. Во главе процессии Ганс Закс, которого с уважением и любовью приветствует народ мелодией, которая уже звучала во вступлении к третьему действию.

Первым в соревнование вступает комичный Бекмессер. Сам аккомпанируя себе, он пытается спеть песню на стихи, которые фактически украл. Но его голос столь плох, а его мелодия столь корява, что над ним все смеются. Разгневанный, он обвиняет Закса в том, что тот написал такие стихи. Но Закс говорит, что стихи на самом деле очень хорошие, если их хорошо петь, и что теперь их разрешается спеть Вальтеру. Народ так очарован этой песней рыцаря, что все покорены и тут же подхватывают ее. Конечно, приз выигрывает Вальтер. К нему подходит Ева. Рыцарь со склоненной головой принимает из ее рук сплетенный из лавра и мирта венок. Он, однако, рассержен на мейстерзингеров за то, что они не позволили ему принять участие в турнире уже в первом действии. Поначалу он отказывается от приза, и потребовались очень красноречивые доводы со стороны Закса, чтобы он изменил свое решение. Опера завершается ликующим хором народа, воспевающим любовь к искусству музыки и... к Гансу Заксу.

Вагнер набрасывал план комедии уже с 1845 года, то есть с того времени, когда создавался «Тангейзер», имеющий много точек соприкосновения с «Мейстерзингерами». Однако сюжет оставался неиспользованным почти пятнадцать лет, в течение которых Вагнер завершил и поставил «Золото Рейна», «Валькирию», «Тристана и Изольду». Либретто и музыка «Мейстерзингеров» были написаны между 1861 — 1862 и 1867 годами, первая постановка состоялась в гостеприимном мюнхенском театре. Это единственная вагнеровская опера в «легком» стиле, единственная, в которой великий создатель фантастических историй укрывается за городскими стенами, удалившись от колдовских чар природы в урбанистическую обстановку, в мир бюргерских нравов, основательных трудовых навыков, впрочем, без излишней творческой свободы. Когда же в последней возникает необходимость, то эта свобода рождается из поэтического соприкосновения с природой, в песне, свободно излившейся из взволнованной пережитым души. Все исследователи Вагнера единодушно считают «Мейстерзингеров» его самой «победоносной» оперой, неотъемлемой от той общности, которой она и посвящена: от великого германского народа с его здоровой культурой, где контрапункт выражает единство стремлений, волю к совместному строительству общей жизни. Что касается личности композитора, его терзаний и надежд, то перед нами откровенное утверждение его давней и хорошо известной идеи, согласно которой всякие поиски средств выражения должны опираться на фундамент национальной культуры и языка. И здесь дань идее отдана сполна, даже принесены в жертву принципы, связанные в других произведениях Вагнера с воплощением душевной жизни, с более широкой и революционной музыкальной культурой, видевшей в Вагнере коренного реформатора оперных форм и композиторской техники, которая достигла очевидных результатов в «Тристане и Изольде». Это не умаляет значения новой оперы: она полностью удалась и вся пышет творческой энергией, здоровым юмором, великолепием и богатством чувств и идей, которые вполне могли бы подойти для трактата по теории музыки. Свойственное Вагнеру умение быстро излагать свои мысли, мгновенно проникать в суть различных ситуаций и переживаний любого персонажа сметает все остатки педантизма и риторики. Как и в «Тангейзере», в центре событий — состязание музыкантов, на котором песня влюбленного берет верх над прочими холодными техническими упражнениями. Вагнер целиком отдается и сатире, и выставлению напоказ мастерства и познаний: он веселится, забыв обо всех табу и навязчивых идеях. Но в партии Вальтера, в его любви к Еве, в лирическом гимне, благодаря которому он завоевывает поэтический венок, вся подлинная и отвергнувшая условности страсть композитора прорывается, словно весенний ветерок, развевающий знамена цехов, ставшие живой музыкой. Между тем настает время прощальных добрых пожеланий, возвращения домой, соблюдения традиций. Последнее слово остается за Саксом, героем-наставником. Он прощается с публикой в апофеозе, которому удается избежать риторики, столь величествен поток музыки, завершающий историю. Историю, весьма продолжительную в своем медленном развитии и вместе с тем доставляющую огромное наслаждение.

История создания

Первый набросок текста «Мейстерзингеров» относится к 1845 году. Замысел был подсказан только что законченной оперой «Тангейзер»: это должна была быть своеобразная комедийная параллель к состязанию певцов в Вартбурге. В центре обоих произведений — певческий турнир, в котором наградой победителю служит рука прекрасной девушки. Но если в «Тангейзере» право на любовь красавицы оспаривали рыцари-миннезингеры, то в «Мейстерзингерах» — ремесленники-горожане, «мастера пений». Работа над «Мейстерзингерами» началась лишь в декабре 1861 года и продолжалась несколько лет; опера была закончена в октябре 1867 года. Премьера ее состоялась 21 июня 1868 года в Мюнхене.

При создании либретто «Мейстерзингеров» композитор использовал различные источники. Сведения о жизненном укладе и правилах поэтического искусства цеха (объединения) мастеров пения средневекового Нюрнбернга Вагнер почерпнул из старинной нюрнбергской хроники 1697 года, вдохновившей до него немецкого романтика Э. Т. А. Гофмана на создание новеллы «Мастер Мартин-бочар и его подмастерья»; отдельные детали этой новеллы также послужили материалом для либретто. Рисуя историческую фигуру поэта-башмачника Ганса Закса (1494—1576), Вагнер пользовался его сочинениями, широко известными в Германии (после длительного забвения их заново открыл Гете, посвятивший Заксу одно из своих стихотворений). Вагнер не первый вывел Закса на сцене — о нем были написаны и пьесы и оперы. Непосредственной предшественницей вагнеровских «Мейстерзингеров» явилась опера популярного в свое время композитора А. Лорцинга «Ганс Закс, или Мейстерзингеры» (1840). Некоторые сюжетные положения были заимствованы из другой оперы Лорцинга — «Оружейник» (1846).

В то же время в литературном тексте «Мейстерзингеров» отразились и некоторые автобиографические моменты. В скорбных философских раздумьях Закса, несколько неожиданных в устах средневекового народного поэта, звучат собственные мысли Вагнера. В образе Вальтера Штольцинга, пылкого романтического художника, чье искусство дерзко разрушает привычную рутину, вызывая страх и возмущение ученых хранителей старины, нетрудно увидеть поэтическое воплощение судьбы самого композитора, а в сатирической фигуре глупого и самодовольного Бекмессера — признанного судьи на состязании «мастеров пения» — его врагов, недалеких и консервативных критиков.

За 20 лет, прошедших с момента зарождения, замысел «Мейстерзингеров» претерпел значительные изменения. Образ Закса — этого, по выражению Вагнера, последнего представителя творческого духа немецкого народа — стал более сложным; в его уста вложен трагический монолог о несчастьях и безумии, царящих в мире. Одновременно получили развитие народные бытовые картины, занявшие в окончательном варианте значительное место (в частности, написана великолепная по своей реалистичности сцена ночной драки). Комическая опера стала величественным произведением о жизни народа, о его могучем, всепобеждающем искусстве.

Музыка

«Мейстерзингеры» — единственная из зрелых опер Вагнера, написанная на историко-бытовой сюжет. Колоритные картины средневекового города, его своеобразной жизни и обычаев занимают здесь большое место. Отношения действующих лиц завязываются на широком, красочном народном фоне. Хоры поражают мощью звучания и полифоническим богатством. В них воплощены сила народа, его оптимизм и душевное здоровье. Музыка «Мейстерзингеров» близка к немецкому фольклору: таковы три песни Вальтера, песня Закса об ангеле-башмачнике, песенка Давида, хоры цехов.

В большом симфоническом вступлении сопоставлены две группы музыкальных тем: торжественные, величественные мелодии связаны с образами народной жизни, светлые, порывистые мотивы рисуют мир лирических переживаний Вальтера и Евы.

Действие первого акта развивается медленно, неторопливо. Острое драматическое столкновение происходит лишь в конце акта. Наиболее полно здесь охарактеризован Вальтер; поэтичные образы его первой песни «Когда дремал под снегом лес» воплощены в гибкой напевной мелодии, в которой звучат отголоски популярных немецких «весенних песен». Вторая песня Вальтера «Начинай! В лесной тиши прозвучал весны призывный клич» более порывиста и взволнованна; в ней появляется образ злой зимы, тщетно пытающейся помешать вольным напевам. Песня перерастает в большую драматическую сцену — ансамбль; в нем противопоставлены напевная мелодия Вальтера и сердитые реплики мастеров, к которым присоединяется насмешливый хор учеников.

Второй акт состоит из двух разделов. Первый посвящен личным переживаниям героев — в нем преобладают сольные эпизоды; второй — большая массовая сцена ночной драки. Широко, многогранно раскрывается образ Закса; в благородной мелодии его монолога «Сирень моя в истоме» отзвуки второй песни Вальтера, о которой вспоминает Закс, приобретают более сдержанным и просветленный характер. В песне об ангеле-башмачнике «Как Еву, мать всех матерей» простая незамысловатая мелодия сменяется громкими грубоватыми выкриками «Иерум!» и стуком молотка в оркестре. Мастерски написанный живой, динамичный финал открывается серенадой Бекмессера; к ней присоединяются насмешливые реплики Закса, затем Давида, изумленные возгласы мейстерзингеров; ансамбль вырастает в массовую сцену, в которой, помимо солистов, участвуют три хора — учеников, горожан и женщин. После рога ночного сторожа хоры замолкают, звучность оркестра ослабевает, слышатся лишь глухие отзвуки драки, да песня сторожа.

В третьем акте две картины. В первой — простодушной песенке Давида «Когда, сходясь на Иордан» выпукло противопоставлен сосредоточенный философский монолог Закса «Жизнь — сон»; скорбный, полный сдержанного пафоса, он постепенно проясняется и звучит в конце светло и умиротворенно. В следующей затем сцене широкой волной льются прекрасные мелодии третьей песни Вальтера, оттеняемые выразительными речитативами Закса. Редкий по красоте лирический квинтет предшествует торжественному оркестровому интермеццо, которое служит переходом к финалу оперы.

В финале воспроизведена монументальная картина народного торжества. Его открывает шествие цехов; незамысловатую песню башмачников сменяет шумный оркестровый эпизод, рисующий городских музыкантов — трубачей, барабанщиков, флейтистов; за ним следуют комическая песенка портных и суровый, героический напев пекарей. В центре сцены состязания — третья песня Вальтера «Розовым утром алел свод небес»; подхваченная мастерами и народом, она превращается в мощный ансамбль с хором.