Шел, если не ошибаюсь, 1973 год. Ростропович в это время был уже «невыездным», поплатившись за дерзость иметь собственный, разнящийся с официальным, взгляд на творчество Солженицина, которого он приютил под видом сторожа на своей зимней даче. Тяжелый период в жизни Мстислава Леопольдовича - невозможностоь общения с зарубежной публикой - обернулся большой удачей для слушателя советского. В это время Ростропович много гастролирует по Советскому Союзу. Особенно любил он приезжать в Горький, где позволял себе исполнять «несанкционированные» идеологическими бонзами произведения, в частности, запрещенного тогда в СССР «реакционного» Мессиана. Дело в том, что из-за обилия военных заводов Горький был «закрытым» городом, т.е. доступ иностранцам был практически невозможен и, соответственно, начальство закрывало глаза на «идеологически невыдержанные» поступки опального музыканта. Еще одной из причин относительно частых посещений Ростроповичем города Горького было его увлечение дирижированием. Главный дирижер горьковского Филармонического оркестра Израиль Борисович Гусман (которого после Шестидневной войны израильтян называли заглаза не иначе, как «Агрессор» Борисович) консультировал Маэстро по технике дирижирования и предоставлял «новичку» возможность проверить результаты в концертной практике. Надо отметить, что, несмотря на еще не оформившийся в то время дирижерский жест, магия энергетики Ростроповича и его огромный авторитет Музыканта заставляли оркестрантов «лезть из кожи вон», и оркестр звучал неузнаваемо! В один из очередных своих наездов Ростропович давал концерт в Горьковской (теперь, видимо, Нижегородской) консерватории, где мне довелось учиться в те годы. Билета мне, как и многим другим студентам, не досталось – разошлись, в основном, по «своим». Перед началом концерта, в фойе консерваторского зала, набитого доотказа, собралась кучка неудачников, не потерявших еще последнюю надежду, человек 25 – 30. Стоял недовольный ропот, что вот, мол, половина зала – случайные люди, а нам, которым просто необходимо быть там, так не повезло! Решено было слушать концерт, стоя в фойе за закрытыми дверьми. И вот прозвенел третий звонок, из-за плотно закрытых дверей зала доносится приглушенный гул, нервы у всех напряжены до предела. Наконец открылась дверь кабинета Ректора, из которой широко шагая, с виолончелью наперевес, вышел Ростропович. За ним мелко семенил его многолетний партнер пианист Дедюхин. Поравнявшись с нами Маэстро остановился. - А это кто такие, вы что здесь делаете, - осведомился он с улыбкой. - Да мы... хотим Вас послушать, Мстислав Леопольдыч... билеты... – понеслось со всех сторон. - Билетов не досталось? Быстро взяли стулья и за мной на сцену! – скомандовал Ростропович. Нужно ли говорить, что приглашать дважды нас не пришлось! После этого вечера каждый из нас, счастливчиков, мог смело утверждать, что во время сольного концерта Ростроповича находился на одной сцене с Великим Музыкантом!