С 6-го по 10 февраля на сцене Национальной оперы прошел фестиваль «Украинские оперные звезды в мире». Это продолжение удачного проекта главного режиссера театра Анатолия Соловьяненко по приглашению наших певцов, довольно давно покинувших страну в поисках лучшей судьбы и путей самореализации.
Киевский зритель лишен возможности видеть их в европейских постановках и узнает об их судьбе лишь из разговоров. Теперь у нас был случай убедиться, что с ними все в порядке, они востребованы и по-прежнему на высоте в своих новых домах.
Из множества уехавших в 90-х годах музыкантов, певцов, танцоров к полному признанию и устроенности на Западе пришли немногие. Причины разные, не берусь их анализировать. Сам побывавший в эмигрантской шкуре, все же склоняюсь к мысли, что человек, настроенный на работу, проявляющий рвение и активность, к тому же позитивно мыслящий, всегда импонирует западным работодателям.
В «Кармен» мы имели возможность услышать тенора Марьяна Талабу, девятый год работающего в Венской опере. В «Турандот» Пуччини солировал тенор Олег Кулько, представляющий Большой театр России. Вместо планировавшейся Ольги Микитенко (солистки Aalto Theater, Эссен, Германия) пела Виктория Лукьянец, в двух спектаклях выступил любимец киевской публики бас Валентин Пивоваров, солист оперного театра города Марибор, Словения, и Санкт-Галлен, Швейцария.
Спектакль «Кармен» получился неровным из-за бывшего явно «в не своей тарелке» Марьяна Талабы. На фоне пребывавшей в несомненном ударе Кармен (Анжелина Швачка) он терялся и проигрывал. Вяло и безлико звучал оркестр. Хозе, даже в моменты без пения, производил удручающее впечатление, что, впрочем, по роли соответствовало его душевным переживаниям. Распелся Марьян лишь к концу, неплохо была исполнена знаменитая ария с цветком, но чувствовалось, что может он гораздо больше.
Собственно, любой приглашенный артист попадает в такую ситуацию — спектакль давно идет, а ему приходится с ходу вживаться (и то на один вечер) в незнакомые мизансцены, да еще и со своей трактовкой. Тут всегда есть доля опасной импровизации. Также нехорошо, когда образ, созданный гостем, получается выше, интересней и богаче данной постановки либо его актерское мастерство ярче, чем у партнеров. Все это, конечно, по гамбургскому счету — чтобы просто насладиться пением славных земляков, можно закрыть глаза на неизбежные шероховатости.
Мне довелось беседовать с Марьяном на следующий день. Выступлением он остался недоволен, как и следовало ожидать. Драмы из этого не делал, но несколько раз повторил, что нашим певцам нужно ставить памятники, поскольку петь в такой акустике очень сложно, и он от этого совершенно отвык. Акустика зала Wiener Staatsoper (при том, что он гораздо больше нашего) такова, что слышны малейшие градации пения piano. Были моменты в киевском выступлении, когда он пытался петь тихо и собранно, но тут же от этих попыток отказывался, понимая их безрезультатность.
Производит он впечатление довольного собой и жизнью человека. Ему не нужно стремиться петь на других сценах, так как каждый день в его театр приезжают знаменитости со всего мира, репертуар обширен, и артист, находясь в Вене, находится одновременно везде. Занят певец с утра до вечера — если не поет, то «коверует» (cover-дублер), репетирует или учит новое. Недавно купил квартиру в предместье Вены, у него трое детей, младшему 4 месяца. Много работает и очень достойно вознагражден, и такая ситуация ему кажется достаточно естественной.
В театре нет места интригам и слухам — люди заняты работой, большой вес и решающий голос имеют концертмейстеры (у нас они просто рабочая сила). А здесь ему мешала нехорошая аура — слишком много злости и раздраженности вокруг. Нам ли не знать наших собственных проблем?
Несмотря на почти десятилетие, прожитое в Вене, Талаба восхищается городом, каждый день открывая его заново, умением австрийцев сделать окружающее красивым, удобным и комфортным, бережным отношением ко всему и, главное, друг к другу. Как все это далеко от нашего «взаимоистребления»! С благодарностью вспоминал Марьян своего консерваторского педагога Александра Вострякова, так много давшего ему в поисках певческого лица.
Еще один воспитанник Киевской консерватории (класс Константина Огневого), тенор Олег Кулько, лишь год работал в нашем театре. С 1988-го он — солист Большого театра, дебютировал партией Яромира в премьере оперы-балета «Млада» Римского-Корсакова. В его репертуаре все значительные теноровые партии, он частый гость нью-йоркской «Метрополитен-опера», миланской «Ла Скала», Национального театра Праги, нью-йоркского «Карнеги-холла». Уверенным и просто «очень хорошим» был его Калаф в «Турандот» Пуччини на сцене Национальной оперы.
Возникает кулуарный, но все-же правомерный вопрос: как относятся эти теперь уже звезды к выступлениям на сцене театра, их породившего? Не считают ли они данный факт некоей халтурой, в которой можно поберечь и себя, и голос для более ответственных выступлений? Думаю, ни в коей мере, ведь наши люди и через много лет остаются нашими, и петь на родной сцене для них и радость, и удовольствие, и своеобразный экзамен.
Многие отмечали, увы, неудачное выступление Виктории Лукьянец в партии Виолетты в «Травиате», особенно в вокальном плане. Что ж, певец — не машина, всяко бывает, однако то, что в своем плотнейшем графике артисты находят возможность прилететь сюда, безусловно, свидетельствует об их патриотизме.
Великолепный неувядающий бас Валентина Пивоварова звучал в двух спектаклях — в «Евгении Онегине» Чайковского (Гремин) и в «Дон Карлосе» Верди (Великий инквизитор). Отзывы о пушкинском герое были не восторженными, а персонаж Верди был великолепен, чему я сам свидетель.
Высшее актерское мастерство, когда сидя в кресле, не меняя позы, не шевеля даже пальцами, не делая ничего со своим лицом, артист из немощного старца вырастает в страшную в своей жестокости силу — инквизицию, правившую кровавой рукой всей Европой, и ни у кого, даже у короля, не просившую разрешения. Голос певца, несмотря на высокую тесситуру, доходит до громовых раскатов. И вот вам классический пример: артист пребывал на сцене каких-то 15 минут, а запомнился больше всех. Неважно что, важно — как.
Не вписались в рамки фестиваля еще многие наши соотечественники. Грустно, что они не поют здесь для нас, и радостно, что их оценил мир. Во всяком случае есть повод сделать такие фестивали регулярными, все упирается в согласование сроков и возможности артистов. Наша искренняя благодарность руководству театра, главному режиссеру Анатолию Соловьяненко за возможность вспомнить, кто мы, на что способны, и повысить нашу самооценку.
ПОГРУЖЕНИЕ В КЛАССИКУ. Здесь живет бесплатная классическая музыка в mp3 и других форматах.
Меню сайта
Помощь тяжело больным детям.