Приветствуем Вас, Гость.
Текущая дата: Четверг, 21 Ноября 24, 18:05
Главная страница » 2020»Февраль»1 » Белоненко о взаимоотношениях Свиридова и Шостаковича (очередное обновление!)
Белоненко о взаимоотношениях Свиридова и Шостаковича (очередное обновление!)
01:30
Теги:
Белоненко о взаимоотношениях Свиридова и Шостаковича (очередное обновление!) Добавление материала из "Нашего современника", ноябрь 2019 г.
https://cloud.mail.ru/public/ArjA/mZ6A23a5f <...> В мае 1958 года планировалась премьера Одиннадцатой симфонии в Лондоне. Скорее всего, под присвоение почётного звания в Оксфорде. Однако исполнение состоялось 22 января 1958 года в Королевском Фестивальном Зале (The Royal Festival Hall). Исполнители — симфонический оркестр Би-Би-Си под управлением сэра М. Сарджента. Как выяснили дотошные английские газетчики, симфония прозвучала "неожиданно для всех, почти безо всяких объявлений, < . . . > неделю спустя после получения в Англии её партитуры" [1]. Такая поспешность могла быть объяснена намерением провести премьеру до начала работы Комитета по Ленинским премиям в февральскую сессию. Возможны и какие-то иные объяснения, связанные с изменением плана авторитетного дирижёра Малколма Сарджента или еще по каким-то иным соображениям. Но важно другое. Судя по прессе, новая симфония Шостаковича вызвала в Лондоне противоречивый приём. Популярный журнал "Музыка и музыканты" (Music and Musicians) после её исполнения откликнулся уважительно, но сдержанно: "Одиннадцатая симфония < . . . > является ещё одним достижением советского композитора Шостаковича. На основе простого материала (нескольких народных песен и мелодий, ассоциирующихся с революцией 1905 года) композитору удалось создать большое значительное произведение героического плана". Ещё более сдержанно об исполнении Одиннадцатой симфонии в Англии отозвался один из чехословацких журналов в своём обзоре "Письмо из Лондона": "Симфония была принята со смешанным чувством и не вызвала такого безоговорочного признания, как предыдущая X симфония. То, что это произведение не произвело на лондонских слушателей такого впечатления, как на советских, вполне объяснимо. Мастерски инструментованная и целенаправленная музыка по своим размерам и сложной структуре показалась англичанам неправомерной по отношению к материалу. Вполне естественно, что революционные песни и русские мотивы, на которых построена симфония, производят на русских гораздо большее впечатление, ибо ассоциируется у них с определёнными историческими событиями. В Лондоне эту симфонию будут рассматривать и оценивать с чисто музыкальной точки зрения". <...> В конце письма И. Берлин пытается представить психологическое состояние Шостаковича и его положение. "Ужасно видеть, — делится он со своим конфидентом, — как гений становится жертвой режима, как он раздавлен, как спокойно принимает свою судьбу, считая её совершенно обычной, как напуган и боится до такой степени, что готов жить чужой, не свойственной ему жизнью, как протест, чувство собственного достоинства и всякое сопротивление извлекаются из его души, точно пчелиное жало. Как он уверен в том, что несчастье — это счастье, а пытка — повседневная жизнь". Исайя Берлин знал о советской жизни не понаслышке. Покинув в 1921 году двенадцатилетним мальчиком Советскую Россию, он вернулся в Москву в 1945-1946 годах, где работал в качестве второго секретаря британского посольства в СССР. Встречался с русскими писателями, в том числе с Б. Пастернаком и А. Ахматовой. Позже ещё посещал Советский Союз. Описал эти встречи в своём эссе "Встречи с русскими писателями в 1945 и 1956 г.". Но даже ему, человеку начитанному, с богатым жизненным опытом, теоретику либерализма, понимавшему, как живёт советская интеллигенция, не могло прийти в голову, каково было настоящее положение Шостаковича. <...> ...Умолчав о пребывании Шостаковича в Англии в номерах от 24 и 26 июня11, газета "Советская культура" за эти дни на первых страницах поместила победные рапорты о разного рода собраниях, посвящённых новому Постановлению ЦК КПСС, но все они содержали в основном отчёты о деятельности той или иной творческой организации или декларативные прославления мудрой политики партии за её заботы об искусстве. Газета от 28 июня, в день возвращения Шостаковича из Англии, опубликовала подборку из кратких информаций подобного рода о собраниях под общей шапкой: "Идеи Коммунистической партии — основа развития советской музыки". И ни слова о композиторах, обвинённых в Постановлении ЦК ВКП(б) от 14 февраля 1948 года. Только секретарь ССК СССР С. Аксюк ограничился одной общей фразой по поводу Постановления 1958 года: "Положен предел случайным, навязанным оценкам явлений советской музыки". Другие газеты также практически не упоминают в эти дни имя Шостаковича. Исключение составила только газета "Известия". Здесь имя композитора упоминается, но весьма своеобразно. В том же номере газеты "Известия" от 18 июня, где помещен ответ А. Кузнецова Британскому совету, на четвёртой странице печатается статья композитора В. Фере "К новому расцвету советской музыки", а на шестой странице — рецензия композитора Вл. Власова на концерт Леопольда Стоковского. И если в рецензии уделяется место трактовке известным американским дирижёром Одиннадцатой симфонии Д. Д. Шостаковича, то В. Фере даёт этому сочинению высокую оценку в сравнении с вершиной симфонического творчества композитора — Восьмой симфонией:
"8-я симфония Д. Шостаковича повествует о событиях Великой Отечественной войны. Она написана с большой искренностью, страстностью, музыка симфонии полна драматизма. Однако композитор увидел лишь мрачную сторону войны — смерть, разрушение, страдания. И хотя перед ним уже вставал облик грядущей победы, он не сумел воплотить его во всей реальности в своей музыке. А в 11-й симфонии, также повествующей о трагических событиях (9 января 1905 года), композитор с огромной силой выразил веру народа в будущее, сумел в поражении увидеть зерно будущего революционного взлёта, будущей победы. Это — свидетельство большого идейного роста талантливого композитора, сумевшего отобразить события с позиций народных, партийных".
Такое неловкое сравнение объясняется оценкой В. Фере партийных постановлений 1948 и 1958 годов. Вполне уважаемый композитор, секретарь ССК СССР, в молодости увлечённый идеями Ассоциации современной музыки, Фере считал возможным публично высказаться о непреходящем значении Постановления 1948 года и его положительном влиянии на творчество композиторов-"формалистов". Вот его точка зрения: "Новый партийный документ (Постановление 1958 года. — А. Б.) напоминает об основополагающих ленинских принципах партийного руководства литературой и искусством. Он не пересматривает смысла, духа, ведущих идей постановления ЦК от 10 февраля 1948 года, а, отметая всё наносное, субъективистское, противоречащее духу этого решения, с новой силой утверждает незыблемость ленинских принципов.
...умножавшиеся международные контакты композиторов, их выезд за границу, выход советской музыки на мировую арену — всё это вызвало резкую реакцию со стороны Запада и либерально настроенной композиторской среды в некоторых соцстранах, в первую очередь, в Польше. На советских композиторов обрушилась критика со стороны адептов музыкального авангарда, не говоря уже о записных советологах. Советских композиторов обвиняли в отсталости, консерватизме, и, конечно же, главным политическим козырем было обвинение советской власти в отсутствии свободы творчества, в сталинизме, одним из элементов которого в культуре рассматривался пресловутый соцреализм. Премьеры Одиннадцатой симфонии Шостаковича в разных странах сопровождались не только успехом у широкой публики, но и противоречивыми толками среди знатоков, а порой и весьма жёсткой критикой. Чтобы не быть голословным, приведу один пример, взятый из Обзора иностранной прессы, хранящегося в фонде Иностранной комиссии Союза советских композиторов СССР. В обзоре японских газет "Япония-СССР" и "Онгаку симбун" ("Музыкальная газета") за II квартал 1958 года есть перевод статьи под названием "Слабое произведение. (Одиннадцатая симфония Шостаковича)". Как пишет неназванный автор, "по правде говоря, не стоило бы и говорить о музыкальной ценности этого произведения. Оно не может явиться предметом для обсуждения, не хватает духу написать хотя бы что-нибудь на этот предмет, да, я думаю, и необходимости нет. Единственное, что меня озадачило, так это то, каким образом случилось так, что Шостакович, создавший такой шедевр, как Девятая симфония, дошёл до того, что написал эту слабую и бессодержательную музыку? Может быть, это рассчитанный жест в сторону правительства, общества, народа? Однако, если композитор, подобно попугаю, теряет свой голос, какой смысл тогда вообще ему заниматься творчеством?! Может быть, так и надо, что основанная Гайдном и обогащённая высшим духовным содержанием благодаря подвижническим усилиям Бетховена и Брамса форма симфонии унаследована современными композиторами для того, чтобы они её просто превратили в развлекательную музыку? До чего же докатился Шостакович — автор Девятой симфонии — этого предельно изысканного музыкального произведения?" [27] . Это самое резкое высказывание, что мне удалось найти, в массе своей зарубежная пресса отзывается о симфонии более сдержанно. Тем не менее, именно после Одиннадцатой симфонии Шостаковичу начинают предъявлять серьёзные претензии со стороны зарубежных музыкальных кругов. Шостакович очутился в довольно сложном положении, он это хорошо понимал, ему пришлось искать нелёгкий для себя выход из этого положения. Но об этом позже. ... Во второй половине 1950-х годов и Шостакович, и Свиридов стремились в своих сочинениях выразить своё отношение к революции, каждый по-своему. Как и большинство критически мыслящих людей в СССР, они оба не принимали советскую действительность, "как она есть", оба были далеки от веры в коммунистическую утопию. Но каждый понимал своё время по-своему. Шостакович видел в революции, прежде всего, проявление насилия над человеком, народ и себя самого — как жертвы этого насилия (это и почувствовал в Одиннадцатой симфонии Ю. Кремлёв), а как итог революции — сталинский режим [36]. Впрочем, Шостаковичу был, скорее всего, присущ своеобразный исторический пессимизм. Он не видел в истории России ни одного светлого пятна. Его взгляд на Россию был похож на представление о России тех поляков-революционеров, которых изобразил в "Записках из мёртвого дома" Ф. М. Достоевский. Как для героев Достоевского, так и для Шостаковича Россия виделась сплошь каторгой, где царили жестокость и произвол. Достаточно вспомнить оперу "Катерина Измайлова". Символ государства — полицейский участок, изображённый обязательно в фарсовом виде (как и в опере "Нос"), или толпа равнодушных работников в "Катерине Измайловой", они же в виде людской толпы в кантате "Казнь Степана Разина". Выходец из семьи священника, композитор, тем не менее, вывел карикатурного попа в своей опере "Леди Макбет Мценского уезда", заставив его петь на опереточный мотив ("Ох, уж эти мне грибки да ботвиньи . . . " ) . Ленинградский композитор И. Г. Адмони вспоминал, что ещё в музыке к спектаклям Ленинградского театра рабочей молодёжи Шостакович в конце 1920-х годов нашёл приём "нагнетания агрессии музыкальными средствами". Биограф Шостаковича С. Хентова приводит слова Адмони в одной из своих книг о композиторе: "Потрясающий был эпизод в "Целине". Крестный ход шёл прямо на зрителя, чёрная сила с хоругвями. Музыка потрясала: такое Шостакович уже тогда умел делать. В этом было заложено то, что потом появилось в первой части Седьмой симфонии" [37]. Это появилось не только в Седьмой, но и в других его симфониях, квартетах, в его вокальной музыке. "Нагнетание агрессии" было его излюбленным приёмом, и в этом приёме, быть может, с наибольшей силой композитор выразил своё в целом безотрадное мироощущение, своё неприятие той "неразумной" действительности, в которой он жил. Хотя в его музыке порой возникали редкие по красоте образы, затаившиеся где-то в глубине его души, как побочные темы в первых частях 1, 4, 5 или 8 симфоний или 17-я ля бемоль мажорная прелюдия из цикла "24 прелюдии для фортепиано" соч. 34 (1934), как отзвуки хрустальных звучностей Шопена, которого Шостакович очень любил. Есть и возвышенные трагические картины "всемирной скорби" в медленных темпах вроде пассакальи в опере "Катерина Измайлова" или в окрашенных печалью соло фагота в четвёртой части Девятой симфонии, во многих окончаниях медленных частей. Тем не менее, самые сильные, запоминающиеся фрагменты сочинений Шостаковича — это те, где возникают образы зла. Глубокий знаток творчества Шостаковича, музыковед Л. Мазель в одном из своих этюдов о Шостаковиче заметил: "При всём многообразии творчества Шостаковича в нём есть ведущая, наиболее значительная тема, вдохновенное раскрытие которой вызывает горячий отклик во всём мире. Это — гуманистическая тема обличения зла и защиты человека. Разоблачение страшного, античеловеческого начала, находящего своё конкретное выражение в силах реакции и войны, защита человеческого в человеке от звериного в человеке — вот главный идейный мотив не только ряда больших симфонических полотен композитора, но и некоторых камерных его сочинений" [38] . Чуть ниже он добавил, что "этого рода образы вызывают ощущение и гигантских, фантастически грандиозных масштабов зла, и его невероятности, "неправдоподобия", и вместе с тем его чудовищной реальности". У Свиридова в разные годы было разное отношение к проблеме воплощения зла у Шостаковича. "Глубина и огромные масштабы зла" (Л. Мазель) у Шостаковича порой вызывали у него сильное возражение, тем не менее, он прекрасно понимал строй музыкальных идей и смыслов Шостаковича и высоко ценил его сочинения, особо выделяя созданные в 1930-е — 1940-е годы. Так он писал в конце 1970-х годов: "...замечательны 7-я и 8 -я симфонии Шостаковича — музыкальные памятники эпохи. Им созданы 5 - 6 - 7 - 8 - я симфонии, квинтет, Трио, два лучших квартета: (I-II), 2-я соната для фортепиано — бессмертные, гениальные произведения. Он слышал это время" [39]. Был ли у Шостаковича положительный герой? Был. И это, в основном, — alter ego самого композитора, его лирический герой. Неважно, в чьём он обличии. И Стенька Разин, и Макферсон, идущий на казнь, и Катерина Измайлова, и лирический герой Десятой симфонии, и герой Сатир Саши Чёрного, и Поэт в цикле на слова Марины Цветаевой, и капитан Лебядкин, и герой последнего цикла Микеланджело — это всё один и тот же лирический герой. Собственно, симфония у Шостаковича — ещё живая форма, потому что это подлинная драма в музыке, драма противостояния индивидуума окружающей его враждебной среде. Перефразируя одного философа, проблематика симфонии "всегда индивидуальна" [40]. И подобно тому, как на роман, впрочем, и на драму тоже, так и на симфонию вполне возможно оказала влияние современная ситуация в культуре, когда "вера творческих людей в объективность какой-либо индивидуальной системы отсчёта раз и навсегда утрачена". Философ З. Кракауэр приходит, в конце концов, к мысли, что кризис романа "состоит в том, что прежняя форма романа из-за утраты индивидом и его антиподом контуров потеряла свою силу". Шостакович был последним великим симфонистом, в его симфониях присутствует индивид, и ему явственно противостоит антипод, враждебная сила — и в этом противостоянии и борьбе состояла суть его симфонических полотен. После него симфония в традиционном виде как-то незаметно ушла из музыкальной жизни. Вполне возможно, что Шостакович в известной степени, благодаря совершенству созданных им образов, что называется, исчерпал тему. Или, как в шутку говорил Свиридов, положил большой камень на дороге симфонизма. При том, что и при его жизни, и после него было создано и создаётся много интересных и художественно ценных симфонических произведений, тем не менее, его место в истории этого жанра остаётся вакантным. Не случайно период после него некоторые исследователи считают возможным назвать "постсимфоническим". Собственно народ, точнее, простой, "низовой" народ у Шостаковича — отрицательная сила. Это обычно мещанин, обыватель, достойный даже не столько сатиры, сколько фельетона или карикатуры из журнала "Крокодил". Таким он и выведен в цикле на слова из этого журнала. Что касается русского крестьянина, над которым совершался в конце 1920-х — начале 1930-х годов социальный эксперимент, напоминающий геноцид, то как раз во время коллективизации у Шостаковича появляется соответствующий моменту герой — "Задрипанный мужичонка". Свиридов происходил из старинного крестьянского рода. И не стеснялся этого. Так и писал: "У меня отец — крестьянин" (вокальный цикл на слова С. Есенина). Для него судьба русского крестьянина неразрывно была связана с судьбой самой России. Трудно представить себе сочинение Шостаковича на слова: "Кто любит родину, Русскую землю с худыми избами, Чахлое поле, Градом побитое?" Свиридов пишет на эти слова П. Орешина целую поэму для хора с инструментальным ансамблем "Лапотный мужик". У Шостаковича в музыке редко встречаются образы природы. Не говорю уже о русской природе и не говорю о такого рода декоративных изображениях, как в оратории "Песнь о лесах". Чаще у него встречаются городские пейзажи, даже конкретно — петроградско-ленинградские. Но за редким исключением вроде Седьмой симфонии, это какие-то неприветливые, неуютные открытые пространства, враждебные человеку, вроде застылой Дворцовой площади в Одиннадцатой симфонии. Романтики, в том числе и в музыке, уводили своих героев в поля, в горы, находили для них уединение и успокоение во встрече с природой, искали в ней убежище от несправедливостей и жестокостей мира людей. У Шостаковича весь мир, мир людей и внешний мир природы враждебен герою, одинокой личности. И неважно, что собой представляет зло — будь то "чёрная сила с хоругвями", как назвал крестный ход композитор И. Адмони, немецкая танковая атака, солдаты, расстреливающие народ в "Кровавое воскресенье", крики толпы, издевающейся над приговорённым Стенькой Разиным — это не играет никакой роли. В каждом случае Шостакович находил соответствующий образу тематический материал, мастерски его разрабатывая, достигая небывалого "нагнетания агрессии музыкальными средствами". Свиридов умудряется даже у "футуриста" Маяковского, поклонника индустриального городского пейзажа ("Бруклинский мост — д а . . . Это вещь!", "Я в восторге от Нью-Йорка города"), найти такие строки из поэмы "Хорошо" для Патетической оратории, что вполне гармонируют с названием "Наша земля", которое у поэта вряд ли можно найти: "но землю, которую завоевал и полуживую вынянчил, где с пулей встань, с винтовкой ложись, где каплей льёшься с массами, — с такою землёю пойдёшь на жизнь, на праздник, на труд, и на смерть". Земля, и не вообще земля, а "родная земля", "господня земля" у Свиридова имеет своё особое звуковое выражение, звуковой символ, он сам называл его "ладом земли". Свиридов пытался увидеть в революции хотя бы какой-то положительный смысл. В 1950-е — 1970-е годы он нашёл его в обращении к идеологии скифства, в идее "распятия" России на кресте истории с надеждой на её преображение в кровяной купели Революции. Отсюда замысел оратории "Двенадцать" по А. Блоку, кантаты "Светлый гость" и поэмы "Отчалившая Русь" на слова С. Есенина. Шостакович долго ещё слал запоздалые филиппики в адрес умершего вождя народов (13-я симфония, вокальный цикл на слова М. Цветаевой). В конце жизни, тяжело болея, он полностью ушёл от проблем внешнего мира, от социального и погрузился в самосозерцание, в личное. Будучи атеистом, он остро переживал предчувствие смерти. Её ожиданию и приходу он и посвятил свои поздние сочинения, такие как 14-я симфония или соната для альта. В 15-й симфонии, где художник смиряется с мыслью о неизбежности личной смерти, о неумолимости последнего удара судьбы (весьма красноречива в этом смысле вставка темы судьбы из "Гибели богов" Вагнера в первой части 15-й симфонии), в финале её ударные инструменты пощёлкивают и отстукивают метроном какой-то вековечной замогильной тишины. А последним сочинением Свиридова стал хоровой цикл "Песнопения и молитвы" на слова из литургической поэзии. Встречая старость, Свиридов пишет песню "Невечерний свет" на слова Н. Клюева. "Ты взойди, взойди, Невечерний Свет — Необорный меч и стена от бед!" Два последних десятилетия своей жизни композитор, особенно в годы перестройки, сильно переживая за происходящее и отчаявшись в будущем России, остро почувствовав её возможную окончательную погибель [41], приходит как к единственному спасению — к вере. К вере в чудо Воскресения. Начиная с конца 1970-х годов и даже раньше, его одолевает идея создания пения Обедни, а позднее — огромной православной оратории. "Песнопения и молитвы" — лишь часть этого так и не осуществленного замысла. Именно в конце жизни обоих композиторов, как никогда ранее, проявилось их глубокое внутреннее различие. Они сходились и расходились, у них были годы очень близких, дружеских отношений, были и расхождения, порой бытового, а порой — музыкально-партийного характера. И всё же самыми главными, глубинными причинами их несходства, их отдалённости друг от друга были причины духовные. * * * В 1959 году скульптор А. Кибальников получил Ленинскую премию за памятник Маяковскому, в том же году впервые прозвучала Патетическая оратория и за короткий срок триумфально прошагала через весь Советский Союз. Где её только не исполняли! На стадионах, в цирках, на открытых пространствах. В Свердловске она прозвучала в самом центре города, напротив здания обкома партии, возле памятника Ленину. Исполнял сводный хор и оркестр, на подмостках было 900 исполнителей. Оратория принесла автору широкую известность. Она была удостоена Ленинской премии за 1960 год. Сам Свиридов называл ораторию своим поплавком, который держал его на поверхности беспокойного моря советской жизни. Он практически не писал оказиональную музыку. Ни в 1948 году, ни позднее. Патетическая оратория была плодом свободного творческого побуждения композитора, а отнюдь не продуктом соцзаказа. Только в самом конце его жизни, когда он бедствовал, партийные органы смилостивились и дали ему возможность заработать на музыке к XXIV съезду КПСС. Первый и последний раз в жизни Свиридов писал музыку на слова Роберта Рождественского, чего очень стеснялся... <...>
>Шостакович очутился в довольно сложном положении, он это хорошо понимал, ему пришлось искать нелёгкий для себя выход из этого положения. Но об этом позже.
Продолжение, конечно, следует. И я не знаю, что будет у Белоненко дальше.
Но я практически на 100% уверен: Белоненко считает, что "Тестимония" Шостаковича, хоть и являлась плодом творчества Соломона Волкова, всё же - не махинации ловкача, коварно облапошившего наивного творца... а так или иначе инспирирована самим ДДШ, вполне сознательно давшего Волкову carte blanche.
И именно после опубликования этой "Тестимонии" и знакомства с нею широкой музыкальной общественности "цивилизованного мира" Шостакович из создателя "банальной", "старомодной" (с точки зрения 1960-х - начала 1970-х), чуть ли не "соцреалистической" музыки стал одним из символом "БОРЬБЫ С ТИРАНИЕЙ". И тем самым его творчество - в том числе и 11-я симфония - приобрело в глазах "широких масс" Запада (тех, кто хоть чем-то этаким интересуется, конечно) непреходящее значение...
======================== Я также согласен с этим, честно говоря... ..И - выходит - с Суслиным и Уствольской.
Я так понимаю, что добавления происходят непосредственно в файл Белоненко А. Шостакович и Свиридов_К истории взаимоотношений.pdf и предыдущие версии его можно удалять?
Интересные рассуждения, в чем-то перекликаются с моими ощущениями. Бывает, что музыка Шостаковича резко раздражает как раз некоторыми моментами, о которых говорится в статье. И все-равно, ее слушаешь, как откровение....
Кстати, Свиридов в "Музыке как судьбе" (т.е. в дневниках) где-то писал, что сестры Шостаковича даже внешне пошли в свою мать, Кокоулину, а вот сам Шостакович - в отца, в поляка. :))
"Музыка как судьба" какая-то слишком жесткая для меня. Я ее пробовал читать лет несколько лет назад. Это постоянное ниспровержение авторитетов мне, как не музыканту, довольно тяжело идет. Рождественский у него халтурщик, Гайдн - сухой и механический, итд, итп. Может, когда-нибудь дорасту, но пока это чтение не по мне.
Вагнеровская тема тема судьбы в первой (!!!) части 15й? Без комментариев...
Вот просто хочется задать вопрос Белоненке - ПОЧЕМУ у ДД должна быть в музыке природа, русский мужик, деревянная Русь и не должно быть злых образов? Вот просто - почему? И каким образом наличие одних образов и отсутствие других говорит о том, что Свиридов лучше чем ДД? У Прокофьева в музыке тоже с лапотными мужиками как-то не очень, но его он почему-то не трогает.
Прилип как банный лист к совершенно пустой теме и совершенно не разбираясь в предмете, о котором пишет кропает всякую ересь. Вся его работа состоит в том, чтобы более менее стройно подогнать под нужный ему результат найденные цитаты.
Пальмира, может уже хватит рекламировать этот детский сад?
Вы в своем стиле, Константин... Опять ругаете невинных пользователей только за то, что их мнения вызывают в вас ревнивую раздражительность? Когда выходит из печати ваша новая книга или я вас с кем-то путаю? Кстати, вы пишете, что Свиридов завидовал славе Шостаковича. А сами? Разве не зависть к тонким суждениям и метким наблюдениям любого встречного-поперечного говорит в вас?..
Вы снова решили съязвить, но как и прежде сели в лужу.
То, о чем пишу я знаю наверняка, так как это моя профессия - вопросы исполнительства на духовых инструментах. Публикуется в соответственных научных изданиях. Вам эта тема не близка, как и все, что касается собственно музыки.
Пы.Сы. Если белоненковской писанине нужен адвокат в вашем лице, мне его просто жаль.
Так я не спутала вас, это вы! Тогда всё точно, никаких адвокатов вам не нужно. Если вы специалист по духовым инструментам, то прекрасно знаете одну их пикантную особенность... Может быть, отсюда эта нервность духовиков, столь заметная при общении даже не на темы музыки. И степень моей близости ко всему, что её касается, на это совершенно не влияет...
Пикантные особенности чего бы то ни было лежат вне области моих интересов. Обычно это прерогатива тех, кому дома ни поговорить не с кем, ни чем-то другим заняться. С другой стороны, раз вы в курсе повсеместности пикантностей в области духового исполнительства, то видимо с немалым количеством духовиков всю эту пикантность познали на себе. Но должен разочаровать вас. Мне совсем не льстит ваше внимание к моей персоне и на взаимность не рассчитывайте, свою пикантность я блюл, блюду и блюсти буду от посягательства на нее вашего "высоколобия". Вы ведь и у Бизе какие-то пикантности находили. Что-то вас совсем переклинило на этой теме.
Ну а на счет нервности духовиков ничего не скажу, поскольку для этого надо знать их всех, а мне это ни к чему. Доверяю вашему опыту. Поначалу хотел было поднять тему влияния профессиональной деятельности музейных работников на их психику исходя из общения с вами, но потом подумал, что не хочу уподобляться вам и Белоненко, и писать о том, что еще недостаточного изучил. Когда материал будет собран и проанализирован, снабжен таблицами и графиками (как вы любите), то вы сможете с ним ознакомиться в соответствующей литературе.
Занятно, что на погружении вы уже не первая представительница второго пола с потугами на лавры Раневской. Но, как и всегда, эпигонство мало чего стоит. Поищите другой образ...
Чем вы здесь занимаетесь, Константин, понятно, а где можно ознакомиться с вашими профессиональными работами(и есть ли они)? Судя по вашей неожиданной реакции на "пикантную особенность" этого класса музыкальных инструментов, у вас какие-то пуританские представления о своём предмете. Был невинный намёк на известную байку про трубача и лимон, и "нервность" от боязни сыграть фальшиво, а вы что подумали? И что имели в виду, торжественно поклявшись, что блюли, блюдёте и будете блюсти свою пикантность от посягательств?..
Блюл, блюду и буду блюсти всё, что связано с моей персоной, хоть отсутствие фальшивых нот, хоть то, о чем вы подумали, когда начали вспоминать бородатые байки. Из списка можете выбрать сами.
С моими работами надо не "ознакамливаться", а изучать. Бог в помощь.
Константин, нельзя ли получить от вас ссылку хотя бы на одну такую работу - для изучения? Ниболее характерную, что ли, для вашего "духоведения"? Буду признательна. Ведь я не настолько погружена в тему чтобы догадаться, кто вы на самом деле... Кстати, вы читали прозу Евгения Харитонова "Духовка", или это немного о другом?
Значит, нет никаких таких работ. А что есть? "Вчера котов душили, душили..."? Я так и думала... Искать никому не известного узкого специалиста по надуванию щёк сославшего самого себя в безвестность - увольте, что за нелепое занятие! Подскажите, хотя бы, вы спец по меди или по дереву? Или тут тоже - жесть?
Как же вас оказалось легко спровоцировать на детское "а тебе слабо"...
Вся суть в том, что я не буду метать бисер перед...персонажем, который думает, что очень тонко троллит (назовем это так)...
Повторяю на счет моих работ, надо будет - ищите и обрящете. Вы же вроде как узкий специалист по связям с широкой общественностью. Вот и свяжитесь с ней, с общественностью, она вам поможет, если сами вы умеете только бла-бла...
Вот интересно, вы подобным уровнем связей не всю общественность отвадили от вашего музея? Если это так, то не удивительно, ведь ни в одном советском ПТУ не готовили на специальность, которая в СССР не существовала. Самое близкое по профилю это художественный свист в цирковом училище, но там конкурс большой, вряд ли вы могли составить конкуренцию акробатам, а тем более клоунам...
Н-да, загадки... графики с таблицами только усложняются...
Не стоит бисера "персонаж"? "Персона", которую вы блюдёте, Константин, и подавно - это всего лишь застывшая маска... Но за персоной скрывается некто, отсылающий к широкой общественности, которую сам столь низко ценит. И общественность безмолвствует, ничего не ведая об инкогнито, дающем бесплатные уроки антихудожественного свиста
Даже если ДД и совесть России (без всяких кавычек), то при чем здесь Свиридов, а тем более Белоненко?
То, что Свиридов завидовал славе ДД, это ясно. Потому и поносил его музыку, его окружение и его самого. Он сам мечтал бы стать "совестью", но при всем искреннем уважении к Георгию Васильевичу, не потянет он на эту роль.
От Тестимонии я тоже долго воротил нос. Но в ней цельный и правдивый образ Шостаковича, лишенный глянца и официоза. Чтобы такое сочинить, нужно было бы обладать талантом уровня... ну хотя бы Достоевского. Сомневаюсь, что Волков может этим похвастать. А история написания и публикации действительно очень темная.
Главный аргумент противников "Сидетельства" состоит в том, что Шостакович не мог о том-то и о том-то сказать именно так и, тем более, не мог сказать это именно Волкову.
Аргумент еще менее убедительный, если вспомнить слова сына Максима по этому поводу, что "папа мог за завтраком сказать одно, за обедом второе и за ужином третье", что хоть и не доказывает подлинности мемуаров, но сильно подмывает позицию их опровергателей.
А что собственно в Свидетельстве написано такого, что стоило бы опровергать? Что ДД не считал Римского гением или то, что там написано про "гуманистов" и Сахарова создавшего водородную бомбу, который потом боролся за мир и права человека?
Понимаю, что многих критиков волнует, что Волков на публикации заработал большие деньги. Думаю, не исключено, что семья тоже бы признала эти мемуары, если бы он гонорар отдал им. А еще лучше если бы назвал в стиле известной книги "Шостакович. Каким запомнился", что-нить типа "Мысли Шостаковича когда Волков чистил ему ботинки".
Насколько помню Ростропович не опровергал содержание, равно как и Максим, который в эмиграции даже способствовал их переизданиям, возможно с ним Волков поделился.
Считать эту книженцию мистификацией, фальсификацией или сенсацией дело сугубо индивидуальное. Это не научный труд и опровергнуть его невозможно. Доказывают с разной степенью убедительности лишь то, что это плохая компиляция, из чего делается вывод, что и сама книга подлог, ну и соответственно ее содержание тоже.
Если развивать тему конспирологии, может это все работа империалистических хищников по дискредитации советского строя. В литературе этим занимался будущий шнобелевский лауреат с корнем ЛЖЕ в фамилии, ну а в музыке имя ДД в этом смысле было более чем подходящим для раскрутки очередной антисоветской темы, чем и воспользовались заинтересованные персонажи.
У меня нет под рукой файла этой книги. Но я совершенно точно читал фразу, которая почти или не почти дословно звучала так: "Решительно отказываю Римскому-Корсакову в гениальности". Хотя, вы сейчас спросили, и я подумал, что возможно она была не в Свидетельстве, а где-то в его письмах. В этом смысле поиск может сильно усложниться. В любом случае у меня не хватило бы фантазии приписать ее ДД, если бы я не видел ее именно в контексте его имени.
Разрешите вопрос? Я слушал ряд опер Римского-Корсакова - Псковитянка, Садко, Царская невеста, Моцарт и Сальери, Снегурочка, Салтан,Золотой Петушок, плюс его некоторые романсы и церковные хоры, камерную музыку, концерты и другое - и относился к нему все время по-разному и как-то уж очень противоречиво - то мне казалось, что он однозначно гений, то, что он просто крупный автор, но не более того. Как по-Вашему, с какими западноевропейскими композиторами (может оперными, может какими-то другими) его можно было бы сопоставить? Ну я могу сказать, например, что Мусоргский сопоставим с любым гением, хоть с Бахом (это мое личное мнение), а вот Римского с кем из зарубежных Вы бы на одну доску поставили?
Я согласен с вами в том, что Мусоргский гений. На мой взгляд - единственный из всей балакиревской компании. Хотя его жизнь и влияние окружения не поспособствовали реализации его огромного потенциала.
Думаю, что Римского можно много с кем сопоставить. Попробую объяснить. Его слабость продолжение его же сильной стороны - он слишком был "правильным" композитором и довольно холодным человеком. Вся его музыка довольно отстраненная, и от автора, и от слушателя. Единственный раз, когда в нем проснулось сердце - Царская невеста. В остальном это музыка отличного профессионала, но не более.
Кстати, что Римскому было не дано вообще это написание "чистой" музыки. Его фантазия начинала работать в полную силу только когда ему нужно было озвучивать некий сюжет. Потому и его симфонии и концерты по большому счету музыка вторичная, и не случайно, что их фактически не играют даже в России.
Тематической разработкой он также не владел. Максимум играть инструментовкой и тональностями. Развивать тему иначе он и не пытался. В инструментовке он конечно величина необсуждаемая, но музыка живет не только инструментовкой. Если бы все было написано по принципу равелевского Болеро, то можно было бы удавиться со скуки. То, что здорово один раз, второй уже не интересно. А у Римского приемы развития одни и те же. Повторюсь спасает только талант инструментовать, но все равно ненадолго. Мне быстро надоедает.
Дебюсси... Возможно, в особенности в плане полной отстраненности. Такой же ледяной... Хотя Римский редкостный педант и в этом смысле гораздо больший немец, чем многие немцы.
"Я согласен с вами в том, что Мусоргский гений. На мой взгляд - единственный из всей балакиревской компании. Хотя его жизнь и влияние окружения не поспособствовали реализации его огромного потенциала."
Большое спасибо, очень интересно, я тоже думал о Мусоргском в этом направлении. Про его жизнь прочитать - можно слезами умыться. Я кстати читал, что он последнее свое лето проводил в имении родственницы, оставил там ноты своих произведений, а экономка при весенней уборке их сожгла. Вообще незаписанные им и не дошедшие до нас его вещи - это отдельная тема.
"Вся его музыка довольно отстраненная, и от автора, и от слушателя. Единственный раз, когда в нем проснулось сердце - Царская невеста."
Я понимаю, что Вы имеете ввиду. Мне вот особенно нравится его Псковитянка. И тут знаете, чисто оперный такой сюжет со всякими там страстями, но музыка при этом действительно, как Вы точно сказали, довольно отстраненная, даже любовный дуэт. При этом она по-своему очень красивая, в ней есть своя какая-то прелесть, какая-то загадка, ее не назовешь пустой.
"Думаю, что Римского можно много с кем сопоставить."
Да, я понял, а все же, можете назвать конкретные персоналии? Ну, например,Рамо, Куперен, Массне, Сен Санс, Мейербер, Галеви, Гуно (почему-то одни французы вспоминаются), ну не знаю, может итальянцы какие-то, Скарлатти там, Корелли, кто-то из веристов? Может кто-то из немцев, Телеман, скажем, может кто-то другой?
С барочниками вряд ли имеет смысл сравнивать. Уж слишком иная эстетика. С итальянцами также. Совсем не тот темперамент. Перечисленные вами французы вполне сопоставимы, но Массне все-таки ближе к Чайковскому по некоторой "слезливости", да и сам ПИ находил общность с ним.
С Римским вот так в лоб однозначно кого-то одного трудно поставить. Как я написал его сила - его же и слабость. Он был прилежным учеником и влияний на него очень много. От Берлиоза, Вагнера, Листа и Гуно до так не любимого им Чайковского.
С Вагнером Особенно в Китеже. Та же эпичность, особое отношение к мифу, как источнику сюжета, стремление всё рассказать(персонажам в первую очередь), тщательнейшим образом проработанные либретто. Да, музыкальный язык другой, но аллюзии очевидны.
Оставаясь при своём прежнем мнении о гениальности Свиридова, соглашусь с Константином, что по масштабу (не личности, а совокупности музыкального наследия) Шостакович его несомненно превосходит. Что же до "совести России" -- о ней предпочту вовсе не размышлять и не дискутировать.
Хороший вопрос. Любой термин нуждается в четком определении. Но я не знаю точной формулировки. Что это такое, масштаб творческой личности? Богатство внутреннего мира? Содержание в противоположность форме? Образность в противовес чистой технике? Оригинальность и самобытность в отличие от эпигонства и зависимости? Всё это слова, зачастую такие же неясные и размытые, как искомое определение. Но если перейти к конкретным примерам, взяв близких -- по эпохе, жанру, стилю, приёмам -- писателей, композиторов, художников, музыкантов, то более менее можно придти к общему знаменателю. Кто масштабнее: Чехов или Куприн? Достоевский или Леонид Андреев? Рихтер или Гаврилин? Перлман или Шахам? Шостакович или Шнитке?
При этом конкретный стиль может не нравиться, но это не мешает признать величие композитора или исполнителя. Мне не близок Гайдн и не нравится Горовиц. Но я считаю обоих творческими личностями огромного масштаба.
Тарас, вы изначально написали о превосходстве Шостаковича над Свиридовым в отношении музыкального наследия, при этом отделив понятие личности. Я потому и спросил что такое масштаб именно личности с вашей точки зрения, ну или объективно.
А теперь вы масштаб личности выводите из неких ее художественных достижений. И в этом случае не ясно как можно говорить о личности отдельно и что конкретно вас не устроило в Шостаковиче как личности, при том, что музыка его согласно вашим же словам обладает довольно значительным масштабом.
В Шостаковиче как личности меня всё более чем устраивает. Я только насчёт "совести России" отказывался спорить. И не потому, что он плохой, а просто вообще тема какая-то странная.
Upd. Разумеется, и творчество является продуктом личности, и совесть -- одна из её функций. Но это вещи, вообще говоря, разные. Творчески одарённый человек вполне может быть резок и неприятен в общении. И бессовестным тоже может быть, наверное. А чаще -- человеком с "обыкновенной" человеческой совестью, но никак не "совестью России".
Это очень просто: масштаб — отношение двух чисел, показывающее, во сколько раз одно больше другого. Что такое масштаб , можно показать на примере. Однажды Кручёных рассказал про командарма с четырьмя орденами Красного Знамени, утверждающего, что таких, как он, в стране всего семь человек. "Подумаешь, — парировал Маяковский, — таких, как я, всего один, а не хвастаюсь". "А таких, как я, — грустно заметил Хлебников, — и одного нет”...
Ну не дали постебаться над некоторыми апологетами свиридовского русофильства и антисемитизма. Ясно, что автор Белоненко, раз его фамилия сразу после заголовка. Была надежда, что не заметят, но Иосиф всю мою идею пустил под откос.
Но вообще я имел ввиду, что когда он не трогает Шостаковича у него получается гораздо более читабельное чтиво. Хотя и тут беллетристики выше крыши. Особенно в моменте про то, как Свиридов ехал на такси домой к Вайнбергу и по радио передали,что его арестовали и он тут же как настоящий друг решил к нему не ехать. А потом он даже жене Вайнберга не звонил, чтобы узнать как у друга дела. Вот уж действительно настоящая дружба. Спасибо, спас ненавистный ДД, подсказал,что уже можно звонить и ничего за это не будет. Все-таки редкостный сказочник этот Белоненко, сюжетец посильнее Фауста Гете...
Не смог пройти мимо обсуждения весьма странного впороса : Гений НАР-К или НЕ гений. Много было чего высказано правильного и бесспорного и относительно бесспорного Да, суховат был НА, да лирика - не самое его сильное место. Кстати - почему-то не затронули тему весьма скромного мелодического дара НА).
Цитата "Вся его музыка довольно отстраненная, и от автора, и от слушателя. Единственный раз, когда в нем проснулось сердце - Царская невеста." меня удивила. Ну, эти же слова ("проснулось сердце") надо отнести, бесспорно, и к " Майской ночи" - и солнечной, и невероятно теплой. Что он не писал "чистой музыки" хорошей, так что с того? Да, ему была нужна литературная фабула: программны и милая "СКАЗКА", и прелестная ШЕХЕРЕЗАДА, и роскошное в яркости наряда "ИСПАНСКОЕ КАПРИЧЧИО" - мы их почему-то не упомянули, вспомнив фортепианный концерт, Симфонии... Так это у каждого композитора сложилось творчество так, что он отдавал предпочтение какому-то одному жанру. Вот Брамс не написал ни одной оперы, да и вокальная лирика его при всех гармонических и фактурных красотах, к гениальности имеет мало отношения, но, надеюсь, Брамс - гений?! Брукнер был подвержен влиянию Вагнера, да ещё как, но и Брукнер - гений, ничего не скажешь. Или я не прав? Шуберт, чёрт побери, в симфониях не отмечен гениальностью (даже 7-я (она же 9-я) дучшая из них, всё же не бесспорный шедевр, и что из того?! Разве Шубеот не гений, причём бесспорный??!! Ну и так далее... Гений НА. Римского-Корсакова лежит совсем в другой плоскости: он создал глубоко национальную оперу. По интонации, по колориту. САДКО - шедевр, ЗОЛОТОЙ ПЕТУШОК - тоже. Гениально СКАЗАНИЕ О ДЕВЕ ФЕВРОНИИ, Да, можно спорить о том, насколько хорош КАЩЕЙ БЕССМЕРТНЫЙ, но СНЕГУРОЧКА - это тоже шедевр. Эти оперы могут нравиться или нет, как и всякое произведение. А я, не отметая упреков в сторону композитора за любовную линию в НОЧИ ПЕРЕД РОЖДЕСТВОМ, обожаю её за характерные сцены. Очень её люблю! Вот уж где был непревзойдён Николай Андреевич, так в комических, характерных сценах!! В таких вещах бесспорно гениальный Петр Ильич слабоват: сцена у Солохи в хате у него по сравнению с такой же сценой Н.А. весьма бледна! Что касается Вагнера, то кто же не испытал на себе его влияния - прямого или косвенного! И кого же не упрекали в подражании гениальному немцу! Даже Верди, прости Господи, не избежал упреков и подозрений! Те или иные аллюзии возникают, слушая Листа, Берлиоза, Танеева, Скрябина... Кто-то кого-то напоминает. Это естественно. Творить в вакууме невозможно, есть какие-то точки отсчёта...
Цитата: Не смог пройти мимо обсуждения весьма странного впороса : Гений НАР-К или НЕ гений.
Алексей, все что вы написали справедливо, только я всего лишь сослался на возможное мнение ДД о Р-К в контексте обсуждения истинности "Свидетельства".
Я к Р-К равнодушен. Музыка без тематической разработки, если это не миниатюра, на меня навевает дикую скуку.
Что касается Ночи перед рождеством и сравнение с Чайковским, то тут есть небольшой нюансик. Римский написал ее будучи зрелым мастером, если память не изменяет, в 1895 году, даже если и не так, то в любом случае точно после смерти Чайковского. А Чайковский своего Кузнеца Вакулу когда ему было лет 30-35, то есть когда его гений еще не встал во весь рост. Да и когда переделывал Вакулу в Черевички так по сути только упрощал. Потому и сравнение ваше я бы не назвал убедительным.
Константин! О чём спорить?! Так ли хорошо ли Вы знаете творчество Римского-Корсакова? И при чём тут возраст?! Оперу МАЙСКАЯ НОЧЬ Римский -Корсаков написал примерно в те же годы, что и ПИЧайковский КУЗНЕЦА ВАКУЛУ. Это всё тот же гениальный Гоголь, всё те же типы. Не будем касаться лирики, в этой опере НАР-К не уступает Чайковскому. Но в чем Чайковский за всю свою жизнь даже на милю не приблизился в изумительным персонажам Римского, так это характерные персонажи РИМСКОГО! Они изумительны! Одна сцена Винокура, Свояченницы, Головы -чего стоит!!! Да и далее Писарь и пан Голова какие невероятно забавные!! Невероятно смешно, изумительно выписаны характеры! Юмор, комическое - это то, в чём Р-К в русской опере не знал себе равных!! Так что не убеждайте себя и всех остальных в том, чего не можете осознать и вообще принять! Это как пытаться доказать мне или кому другому, что в комической опере Италии XIX века есть более сильная фигура, чем Доницетти, хотя был Верди с Фальстафом Или, скажем, идя от обратного, утверждать, что самые великие марши в Италии написал не Верди, и что есть у Верди в этом жанре соперники!!
Алексей, я и не спорю, и не доказываю. Я имею право сказать то, что считаю нужным. Чье-то согласие с моим мнением или отсутствие оного для меня не является критерием истинности.
Р-К для меня композитор скучный, именно в силу однообразия приемов развития музыкального материала, через бесконечные колористические оркестровые изыски и сопоставление далеких тональностей. То, что у него есть ряд удачных, умелых и даже непревзойденных никем другим страниц не отменяет того факта, что мне скучно слушать его музыку. Поэтому и гениальность его, вне зависимости есть она или нет, мне не интересна.
Что касается пары Доницетти-Верди, то не понимаю какая связь в вашем сравнении их с Чайковским и Римским. Никто и не спорит, что лучшие итальянские комические оперы написал Доницетти. Хотя и Россини не надо забывать. Фальстафа я не люблю, как и любую оперу с говорильней вместо пения. Хотя музыка там замечательная. Популярность ее у дирижеров объясняется простым фактом - без дирижера эту оперу не исполнить в прицнипе и он там главный, а не любая из примадонн или даже заглавный баритон.
Ну а на счет возраста, то в некоторых случаях для композиторов это важный критерий для творчества. Странно судить о Вагнере не по Кольцу, а по Феям или Запрету любви. В этом случае может "вдруг" выясниться, что какой-нить Лортцинг вполне равен Вагнеру если даже не выше его. Также и ваш пример с не очень выразительной сценой у Солохи в ранней опере Чайковского совсем не говорит о том, что он не мог ее написать гораздо интереснее, если бы сделал это лет на 20 позже, как это произошло у Р-К., тем более что Чайковский гораздо более универсальный композитор по своему дарованию.
С таким же успехом можно сказать, что у Римского нет ничего сопоставимого с Пиковой. Даже Царская невеста... Только что это доказывает? У каждого из них был свой путь и свое лицо. А как их воспринимать это уже дело сугубо индивидуальное и нередко субъективное.
Сказать, что Шуберт в симфониях "не отмечен гениальностью", мягко говоря, очень странно...
*** Сказать, что Шуберт в симфониях "не отмечен гениальностью", мягко говоря, очень странно... ***
Насчёт симфоний Шуберта был неправ, признаю. Высказал поспешное суждение в пылу полемики. Даже в ранних симфониях, не говоря уже о поздних, Шуберт вполне самобытен и гениален. Несмотря на явное и мощное влияние на него венской школы, особенно Моцарта и Бетховена.
Констатнтин! Бог с ним, оставим спор о тв-ве Кимского-Корсакова. Всё же он из "Могучей кучки" со всеми её достоинствами и недостатками. Да к тому же он петербуржец, а ПИЧ москвич. Это тоже очень важно; в Питере на многое влиял Стасов, а в Москве такого не было. Этот факт тоже не надо сбрасывать со счетов. Ну, если уж зашла речь о высшем достижении (на мой взгляд) - о Пиковой, то хорошо бы её сопоставлять не с Царской, а с САДКО ил с КИТЕЖЕМ. И по зрелости РК как человека и как мастера. Он ведь не был "специалистом", если так можно сказать, по психологии, как ПИЧ. Его интересовали полотна былинные, эпические. Тут ему равных нет. Но это опять на вкус на цвет: кто-то любит русские БЫЛИНЫ, а кто-то не любит. Да, в каком-то смысле Чайковский универсальнее (в жанрах и формах), а где-то он не может соревноваться с Римским. Прежде всего как раз в опере: глубинные эпические или же исторические картины Чайковскому были чужды. Да у него и нет таковых. Ни опер сатирических (гениальные КАЩЕЙ и ПЕТУШОК), ни былин (САДКО), ни опер-легенд (КИТЕЖ), ни опер - сказок (СНЕГУРОЧКА), ни исторических опер (ПСКОВИТЯНКА), ну и так далее. Тут Римский и шире и глубже. Что касается симфонии До-мажор - да, я её обожаю, но и там всё же форма не идеальна, в том числе в сонатном аллегро длиннот немалоБ .. Ну она у него лучшая и одна из вершин австрийского симфонизма в целом. ..
Список в студию! Я неплохо знаю песни Брамса, поверьте. Среди них не так много изумительных, если иметь ввиду яркость тем, доходчивость формы. Их зачастую даже песнями назвать сложно, эти вокальные миниатюры. Чем-то по духу они родственны песням Бетховена, но гармонический язык и вообще фактура брамсовских песен очень непроста, что создаёт проблемы и для исполнителей и для слушателей. Если бы Вы приложили программки лидерабендов песен Брамса в 2-х отделениях, я был бы благодарен! Надеюсь, вечера песен (только!) Шуберта Вам известны.... Певцы почти не поют Брамса, за исключением , быть может, 10, а то и менее того песен... Если есть список песен Брамса, столь же же популярных, как песни Шуберта - прошу, опубликуйте. Из симфоний Шуберта есть прекрасная ДО-мажор, т.н. "Большая". Чаще же играют "Неоконченную", которая, конечно же, самая короткая и доходчивая из его симфоний. Было бы неплохо с Вашей стороны, не ограничиваясь эффектными фразами, опубликовать список имён дирижёров, которые играют симфонии Шуберта так же часто, как симфонии Брамса. Жду с нетерпением!!
Насчет дирижеров - если бы Шуберт написал одну только Неоконченную симфонию - этого уже с головой хватило бы, чтобы называть его гениальным симфонистом. Девятая примерно на том же уровне, хотя на мой вкус Неоконченная все же лучше, может я не прав.Думаю, что эти симфонии вполне сопоставимы с симфониями Брамса. Лично в моем рейтинге Неоконченная Шуберта и Четвертая Брамса относятся к величайшим произведениям симфонического жанра. Другие шубертовские симфонии тоже замечательные. Песни Брамса знаю очень плохо, но те, что мне известны, у меня вызывают вполне приятственные ощущения, могу для примера привести песню "Горе и радость".
Вот поэтому я и написал, что мне интересен Ваш комментарий именно о Римском-Корсакове,но мне не близки Ваши мысли по поводу других упомянутых Вами композиторов.Насчет Чайковского, кстати, Константин написал, на мой взгляд, справедливо.
Неоконченная - безусловный шедевр. Не могу не согласиться с Владимиром, что ее одной достаточно чтобы считать Шуберта гениальным симфонистом. К сожалению, настолько заигранная симфония, что как и со многими другими "шлягерами" потерявшая для исполнителей свою оригинальность и свежесть, что они играют ее просто по шаблону.
На мой вкус самое гениальное исполнение, которое слышал это запись Карлоса Клайбера. Ни у кого я не слышал такой беспросветной второй части, несмотря на сверкающий ми-мажор. Это просто чудо.
Что касается песен Брамса, то согласен с Алексеем. Это очень непростой репертуар. Вообще Брамс уникален тем, что "чистая" музыка гораздо более близка его сущности, чем "сюжетная", поэтому он всячески избегал любых театральных жанров и программной инструментальной музыки, но как всякий немец не мог не писать Lieder и хоры. Конечно, их и записывают и поют в концертах, но уверен, что не будь там фамилии Брамс, участь этого репертуара была аналогична песням Райхарда, Цельтера и целой плеяды других его современников.
Не, я Владимира Петрова хотел узнать мнение Но всё равно спасибо! И с раздражением в случае надуманных противопоставлений полностью солидарен. Не думаю, что Белоненко столь прямолинеен, но не буду настаивать. Позиция автора, если она вообще есть, недостаточно отчётливо сформулирована, чтобы судить наверняка. Да и идеологические штампы порой присутствуют. Но вообще, тема сопоставления (не противопоставления!) Шостаковича и Свиридова достаточно благодатна. Во-первых, она вполне в духе прекрасной традиции параллельных жизнеописаний (Плутарх). Во-вторых, всё-таки это учитель и ученик. А в третьих, это не мешает им быть весьма контрастными в своём творчестве. Жаль только, что в полном объёме такая тема Белоненко не по зубам, ввиду недостаточности его музыкального образования. Ну, хоть внешнюю канву по архивам проследить -- уже немало.
У меня нет к Свиридову какого-то определенного отношения, может тут как-то сказывается мое плохое знание классической музыки в принципе, может он просто не мой композитор, даже не знаю. Я у него слышал цикл "Отчалившая Русь",кантату "Снег идет", порядка 15 песен, Метель и еще что-то оркестровое. "Отчалившая Русь" показалась мне крупным произведением, песни по большей части не понравились, показались мне пресными и не особо яркими. Сказать, что он бездарен не могу, наверное таланлив и весьма профессионален, но, как по мне, на великого он явно не тянет. Вот Даргомыжский, например, - вроде не из числа самых великих композиторов вроде Моцарта или Шуберта, но у него есть гениальные вещи, например знаменитая ария Мельника, всегда с удовольствием ее слушаю. А вот у Свиридова музыки, которую бы я слушал с удовольствием, пожалуй нет. Так что к Свиридову я равнодушен. Тут может и не Свиридов вовсе виноват, а я с моим плохим пониманием классической музыки. Так что на какую-то объективную оценку его музыки я не претендую. Да и, честно говоря, желания больше узнать его творчество у меня нет.
Смешной Вы, Владимир!! Ария Мельника - это одна из самых расхожих мест в РУСАЛКЕ, простите! и форма - куплетная... Та же ария Князя намного интереснее и по форме и по материалу, чем ария Мельника. РУСАЛКА - вещь неровная. Там есть действительно ГЕНИАЛЬНОЕ место, небольшой сравнительно кусок из сцены Князя и МЕльника (кстати, очень яркой само по себе): "Да, стар и шаловлив я стал...", а так же очень яркое трио Мельника, Князя и Натальи из 1 акта. Ну и вообще, если разобраться, РУСАЛКА содержит в себе немало прекрасных страниц, если не брать во внимание всё "подводное действо" - Оно слабО по всем параметрам. Даргомыжский - прежде всего автор немалого количества невероятно красивых и талантливых романсов!! Тут он наряду с самыми нашими великими композиторами в этом жанре: Чайковским, Глинкой, Балакиревым, Танеевым...
Алексей, Вы не понимаете! Владимир, как всякий неофит, рассуждает так - мне нравится - значит хорошая музыка А банальнее Мельника сыскать что-то сложно, да.
Я бы даже добавил: Плохо зная предмет, но когда очень хочется показать, что ты в курсАх, и при этом страшно чешется вставить громко свои пять копеек - на выхлопе получаются вот такие словесные загогулины.
Особенно Симону стоило бы быть осторожнее с критикой чужих загогулин, после своей загогулины об австро-немецкой музыке. Если предыдущие его загогулины еще можно было как-то списать на чтение не тех первоисточников, то последняя это уже показатель полнейшего непонимания огромного, можно сказать центрального, пласта европейской музыки.
Статья как статья. Интересно было прочитать по-поводу 11-й симфонии ДДШ в японской, кажется, публикации. И плохая, и такая, и сякая - проехались катком. Сейчас же эта симфония, на мой взгляд, очень достойна слушается, ныне вся эта перхоть с годами сошла и вдруг обнаружилось, что с музыкальной точки зрения это сочинение очень даже приличное, а многие эпизоды исключительно сильны по воплощению. Кстати, некоторые так называемые "конъюнктурные" вещи" ДДШ с годами всё более интереснее слушаются, не так страшен был чёрт, как его малевали. А что касается постоянных сравнений Свиридова с ДДШ - это какой-то притянутый за уши музыковедческий нарратив, кочующий из одной статьи в другую статью. Кто знает хорошо творчество обоих композиторов, тот не увидит ни каких-то особо заимствований, ни подражаний, оба шли сугубо по своему творческому пути, и пересечений практически не было.
11я Симфония очень сильная вещь, пожалуй кроме финала, довольно прямолинейного. Написана в целом мастерски. Сцена расстрела просто гениальна.
Как справедливо написал Тарас, если бы за тему ДД-ГВ взялся исследователь способный не просто компилировать газетные вырезки, как Белоненко, а человек умеющий работать с нотным текстом, то результат мог бы быть интересен. А так, все "исследование" Белоненко сводится к обслуживанию идеи, что Свиридов хорош потому, что плох Шостакович. И насколько глупа исходная мысль, настолько же и беспомощно ее обоснование.
Статья написана человеком, который слушал от силы набор хрестоматийных сочинений ДДШ, обязательных к прослушиванию, где ведущая тема - зло, сдобренное идеей "исторического пессимизма". Вот так вот понятно и просто оказывается всё у Шостаковича. Ни тебе экстравагантный "Нос" с обэриутскими элементами, ни искрящаяся весельем музыка к спектаклю "Гамлет", ни Форт. концерт и т.д.; а то, что у ДДШ это самое "зло" частенько имело вид новаторского, токкатного, скерцозно-гротескного, сочетающихся с барочными полифоническими конструкциями - это как бы прошло незаметно для глаз автора статьи, ну не хочет он видеть в рамках пафоса своей статьи эти непростые для осмысления вещи, называемые у ДДШ как излюбленные композиторские приемы. Что у ж говорить про компромиссные опусы, типа "Песнь о лесах", где автор и здесь умудрялся вставить немыслимую "учёность музыки", применив 4-х голосную фугу на базе песенной темы в редчайшем размере 7/4 - "изобретение" по изощренности не уступающее фугато из 8-й симфонии. Но эту всю многослойность творчества ДДШ надо как-то осмыслить, разложить на отдельные составляющие, как-то уметь прокомментировать "увиденное" и т.д.; куда проще воспользоваться старым клише "борца с режимом", неутомимо культивировавшего идею борьбы со злом и враждебными силами в своих сочинениях.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
Аудио/видеозаписи и литература предоставляются исключительно для ознакомления. После ознакомления они должны быть удалены, иначе, вероятно, Вами будет нарушен закон "об авторском праве и смежных правах".
Меню сайта
Когда выходит из печати ваша новая книга или я вас с кем-то путаю? Кстати, вы пишете, что Свиридов завидовал славе Шостаковича. А сами? Разве не зависть к тонким суждениям и метким наблюдениям любого встречного-поперечного говорит в вас?..
на "пикантную особенность" этого класса музыкальных инструментов, у вас какие-то пуританские представления о своём предмете. Был невинный намёк на известную байку про трубача и лимон, и "нервность" от боязни сыграть фальшиво, а вы что подумали? И что имели в виду, торжественно поклявшись, что блюли, блюдёте и будете блюсти свою пикантность от посягательств?.. 
чтобы догадаться, кто вы на самом деле... Кстати, вы читали прозу Евгения Харитонова "Духовка", или это немного о другом? 
Я так и думала... Искать никому не известного узкого специалиста по надуванию щёк 
Подскажите, хотя бы, вы спец по меди или по дереву? Или тут тоже - жесть? 
А банальнее Мельника сыскать что-то сложно, да.
Помощь тяжело больным детям. 
ПОГРУЖЕНИЕ В КЛАССИКУ. Здесь живет бесплатная классическая музыка в mp3 и других форматах.