В конце 1966 года художественный руководитель Киевской филармонии Константин Котенко задумал постоянный цикл концертов, в которых произведения современных украинских композиторов соседствовали бы с малоизвестными на тот момент образцами зарубежной музыки ХХ века.

Программу первого концерта Котенко предложил составить Леониду Грабовскому, чьи сочинения незадолго до этого получили высокую оценку Шостаковича.

После некоторых раздумий, посоветовавшись с друзьями, Грабовский предложил такую программу:

Клод Дебюсси. Соната для флейты, альта и арфы

Арнольд Шёнберг. Три пьесы для фортепиано, ор. 11

Леонид Грабовский. Трио для фортепиано, скрипки и контрабаса

Валентин Сильвестров. Триада для фортепиано

Борис Лятошинский. Струнный квартет №3

Эти сочинения (включая 2-ю редакцию квартета Лятошинского) ещё ни разу не звучали в Киеве. Программу Грабовского худрук филармонии принял безоговорочно.

«Мне до сих пор неясно, — вспоминает Грабовский, — в чьей светлой голове то ли из отдела культуры ЦК КПУ, то ли из Министерства зародилась эта инициатива, поскольку предполагать, что она принадлежала самому Котенко, было бы более чем наивно.

Нынешнему завсегдатаю филармонических концертов трудно представить, что афиша с подобной программой вызвала форменное негодование среди ортодоксального руководства Союза композиторов. Очевидно, полетели жалобы и протесты против такой неслыханной ''идеологической диверсии''».

Даже музыка Дебюсси в то время воспринималась неоднозначно. Грабовскому запомнилась фраза заведующего кафедрой теории музыки Киевской консерватории С.А. Павлюченко: «Мы импрессионистов изучаем, но не пропагандируем».

«Когда уже оставались считанные дни перед концертом, — продолжает Грабовский, — начали распространяться слухи, что либо Минкультуры, либо идеологический отдел ЦК хотят запретить концерт. Перепуганные исполнители сказали мне: «Может, обратишься к кому-нибудь за защитой?» 

Я решил попросить заступничества у Дмитрия Дмитрия Шостаковича, с которым тогда уже был знаком. И вот, в один из хмурых, заснеженных вечеров я позвонил ему в Москву из уличного телефона-автомата, а через три дня пришло официальное письмо на фирменном бланке —  «Герой Социалистического Труда, Народный артист СССР», и так далее, — в котором великий композитор выражал безоговорочную поддержку нашего проекта. 

Это всё решило. И 26 декабря 1966 года долгожданный концерт состоялся.

Зал был переполнен. Несмотря на снежный ураган, на высокие сугробы, вся киевская интеллигенция, масса художников, критиков, студентов консерватории, диссиденты — Дзюба, Драч, Светличный — все были на концерте».

«Такого количества публики, — вспоминает Валентин Сильвестров, — в филармонии я не видел никогда. После концерта, как ни странно, никто из нас не пострадал, не было расправ, наподобие изгнания нас с Годзяцким из Союза композиторов [в 1970 году]».

«Организационных последствий не было,потому что тогда ещё продолжалась небольшая оттепель, — считает Грабовский. — А вот после 1968 года начали резко закручивать гайки. Тогда уже о подобных концертах не могло быть и речи. А с 1970-го, когда столетие со дня рождения Ленина отмечалось, до 1976 года, не было ни одного пленума Союза композиторов Украины, посвященного симфонической или камерной музыке. Только песенные и кантатные пленумы, где звучали песни и кантаты о партии и Ленине».

Тем не менее, как пишет музыковед Алла Загайкевич, «программа концерта 1966 года стала не только вызовом своему времени, но и своеобразным творческим манифестом. В конце концов, по большей части осуществлённым».

26 декабря 2016 года в том же Колонном зале имени Н.В. Лысенко по инициативе пианиста Евгения Громова состоялась реконструкция исторического концерта 1966 года. Тогда же и был выпущен предлагаемый вашему вниманию диск.