1. Люди и манекены (В. Высоцкий). Посв. Б. Тищенко 2. Портрет (А. Тарковский). Посв. памяти С. Прокофьева 3. Краб (А. Горнон). Посв. памяти Ю. Корнакова 4. Бабочка (А. Фет). Посв. С. Лавровой 5. Квадратный человек (Ю. Левитанский). Посв. А. Фролову 6. Сероглазый король (А. Ахматова). Посв. А. Махлаевскому 7. Бесы (А. Пушкин). Посв. памяти Д. Шостаковича 8. Глупое сердце (С. Есенин). Посв. З. Журавлевой 9. Спешащий человек (В. Шефнер). Посв. С. Осколкову 10. Шарик (Н. Панченко). Посв. памяти В. Гаврилина
Семь дней усталый старый Бог в запале, в зашоре, в запаре творил убогий наш лубок и каждой твари по паре. А мы, лишенные надежды без мук родить живых, рядим в свои одежды бездушных кукол восковых. Ругать меня повремени, а оглянись по сторонам: хоть нам подобные они, но не живут подобно нам. Они так вежливы, взгляни! Их не волнует ни черта. И жизнерадостны они и нам, безумным, не чета. Их жизнь и вправду хороша: их холят, лелеют и греют. Они не тратят ни гроша и никогда не стареют. Пусть лупят по башке нам, толкают нас и бьют, - но куклам-манекенам мы создали уют. Он никогда не одинок – в салоне, в постели, в бильярдной, невозмутимый, словно йог, галантный и элегантный. Его налогом не согнуть, не сдвинуть повышеньем цен. Счастливый путь, счастливый путь! Будь счастлив, мистер манекен! Из них, конечно, ни один нам не уступит свой уют. Из этих солнечных витрин они без боя не уйдут! Недавно был - читали? – налет на магазин, - в них сколько ни стреляли, не умер ни один. Сдается мне, они хитрят и, тайно расправивши члены, когда живые люди спят, выходят в ночь манекены. Машины выгоняют – и мчат так, что - держись! Бузят и прожигают свою ночную жизнь. Мы скачем, скачем вверх и вниз, кропаем и клеим на стенах наш главный лозунг и девиз: `Забота о манекенах!` Болезни в нас обострены – уже не станем мы никем... Грядет надежда всей страны – здоровый манекен!
Никого со мною нет. // На стене висит портрет. По слепым глазам старухи // ходят мухи, мухи, мухи... Хорошо ли, говорю, // под стеклом в твоем раю? По щеке сползает муха... // Отвечает мне старуха: `А тебе в твоем дому // хорошо ли одному?`
Я краб. Я граб, я крепок, смел и груб. Не зверь-цветок, не рыбка золотая. Рожденный морем, вписываюсь в грунт, весь век тружусь, клешней не покладая. Дана судьба в награду за труды. Мне не к лицу с собою поступаться. Ржавеющий от соли и воды, С рожденья сердце стягивает панцирь. Я краб. Мне так начертано судьбой. Предвидя время пляшущего буя, ораторствуя ширится прибой, кипящей галькой выговор шлифуя. Да, краб я! Пусть! Не рыба, как они! Венец не я! Мой дом еще не терем! Как минус - лоб, и только две клешни когда свожу, напоминаю череп. Но рад я, краб, карабкаясь, подлезть под свод любой, призер по мертвой хватке, я принимаю мир - такой, какой он есть, в свои неодолимые рогатки. Прибойна жизнь, остра, как острога! Но в море нашем мы живем, как братья. Мои объятья только для врага! И каждый враг – попавший мне в объятья!!!
Ты прав: одним воздушным очертаньем - Я так мила. Весь бархат мой с его живым миганьем - Лишь два крыла. Не спрашивай: откуда появилась? Куда спешу? Здесь на цветок я легкий опустилась И вот - дышу. Надолго ли, без цели, без усилья Дышать хочу? Вот-вот сейчас, сверкнув, раскину крылья - И улечу.
Как полуночный вздор, как на голову снег – мой грозный командор, мой черный человек – как поздний вестовой по гулкой мостовой – квадратный человек с квадратной головой. Квадратное лицо. Квадратные очки. Квадратные глаза. Квадратные зрачки. И челюсти во рту гремят, как жернова, когда он говорит квадратные слова. Квадратный человек, сам черт ему не брат. В саду его растет квадратный виноград. И явственно видна, когда он говорит, квадратная луна в глазах его горит. О, этот человек, он выпрямить готов округлости полей, округлости прудов и возвести в квадрат и возвести стократ квадрат своих затрат, квадрат своих оград. Нелепое звено из рода небылиц, - и все-таки одно из действующих лиц. И по спине сквозит нездешним холодком, когда он мне грозит квадратным кулаком.
«Эй, пошел, ямщик!..» — «Нет мочи: Коням, барин, тяжело; Вьюга мне слипает очи; Все дороги занесло; Хоть убей, следа не видно; Сбились мы. Что делать нам! В поле бес нас водит, видно, Да кружит по сторонам.
Посмотри: вон, вон играет, Дует, плюет на меня; Вон — теперь в овраг толкает Одичалого коня; Там верстою небывалой Он торчал передо мной; Там сверкнул он искрой малой И пропал во тьме пустой».
Мчатся тучи, вьются тучи; Невидимкою луна Освещает снег летучий; Мутно небо, ночь мутна. Сил нам нет кружиться доле; Колокольчик вдруг умолк; Кони стали... «Что там в поле?» — «Кто их знает? пень иль волк?»
Вьюга злится, вьюга плачет; Кони чуткие храпят; Вот уж он далече скачет; Лишь глаза во мгле горят; Кони снова понеслися; Колокольчик дин-дин-дин... Вижу: духи собралися Средь белеющих равнин.
Бесконечны, безобразны, В мутной месяца игре Закружились бесы разны, Будто листья в ноябре... Сколько их! куда их гонят? Что так жалобно поют? Домового ли хоронят, Ведьму ль замуж выдают?
Мчатся тучи, вьются тучи; Невидимкою луна Освещает снег летучий; Мутно небо, ночь мутна. Мчатся бесы рой за роем В беспредельной вышине, Визгом жалобным и воем Надрывая сердце мне...
— Прошу, не опрокидывайте шарик! — А разве можно опрокинуть шарик? Где верх у шарика и где, скажите, низ? Ну где вы эту глупость отыскали? Для шарика понятье вертикали (и где вы это только отыскали), для шарика давно — анахронизм.
Бильярдный шарик на зеленом поле — задумаюсь и вижу наяву — ягненочком каракулевым в пойме пощипывает нежную траву.
Прошу, не опрокидывайте шарик! Он — стриженая чья-то голова, он знает сокровенные слова — поверьте во всеобщность вертикали!
Но вы мне отвечаете: "Слыхали!" И катится от борта голова.
А эти два — смотрите, как устали: прижались к борту — только б помолчать!
А этот шарик вышел на работу и думает: с чего б ему начать?..
Но есть клеёный выверенный кий: удар — и шарик, если только метко! — в тугую лузу, и свалился за борт. Сыграл в мешок и вышел из игры.
Блестят кругом испуганно шары. Молчит маркер. Игрок глазами шарит. И хищно наклоняются кии.
Свидетели беспечные мои, прошу, не опрокидывайте шарик...
К слову - вот программа концерта, который состоится 7 ноября в Яани Кирик
=============== 19.00. «Революция и контрреволюция». К 100-ЛЕТИЮ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ. Дмитрий Шостакович. Симфония №12 «1917 год». Михаил Журавлёв. Симфония №7 «Октябрьская. 1993 год» Михаил Журавлёв. «Сербская хора»
Оркестр Консерватории. Дирижёр Алексей Васильев. Солистка Зоя Журавлёва
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
Аудио/видеозаписи и литература предоставляются исключительно для ознакомления. После ознакомления они должны быть удалены, иначе, вероятно, Вами будет нарушен закон "об авторском праве и смежных правах".