30 сентября 1853 года в жизни молодого композитора Иоганнеса Брамса происходит событие, навсегда изменившее его жизнь. Будучи впервые в доме Роберта Шумана, он увидел женщину, которая выглядела «как мажорные тона в финале «Фиделио»…
Из дневника Клары Шуман: По-настоящему трогательно видеть этого человека за фортепиано, наблюдать за его привлекательным юным лицом, которое озаряется во время игры, видеть его прекрасную руку, с большой легкостью справляющуюся с самыми трудными пассажами, и при этом слышать эти необыкновенные сочинения. Это – истинный посланец Божий!
С наступлением тяжёлой болезни Роберта, Брамс бережно ухаживает за ним. Он разговаривает с врачами и не раз пробирается в больничный сад, когда к Роберту ещё не пускали, а после первого свидания Брамс напишет Кларе: «Я отдал ему Ваш портрет. О, видели бы Вы, как глубоко он был растроган, почти до слез, и как он все ближе и ближе подносил портрет к глазам и, наконец, сказал: «О, как давно мне хотелось иметь его». Когда он отложил его, руки у него очень дрожали. Он потом то и дело взглядывал на него и часто вставал, чтобы снова рассмотреть поближе».
Совершенно забыв себя, Брамс старается сделать все, чтобы помочь почитаемой и дорогой ему женщине пережить страшное испытание. Он выводит её на свежий воздух, как это всегда делал муж, он сочиняет ей вариации на его любимую тему, он окружает ее и новорожденного сына Роберта почти отцовской заботой и нежностью, ну и, в конце концов, влюбляется. Но эта была ступенька той истинной жертвенной любви, которая «милосердствует, не завидует, не превозносится, не ищет своего, не мыслит зла, все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит».
Из письма Иоганнеса Кларе: «Мне всегда хочется говорить Вам только о любви, каждое слово, которое я Вам пишу и которое не говорит о любви, заставляет меня раскаиваться. Вы научили меня и продолжаете ежедневно учить, восхищаться и узнавать что такое любовь, привязанность и преданность. Мне всегда хочется писать вам, как можно более трогательно о том, как искренне вас люблю, я могу только просить Вас поверить мне на слово».
После смерти Роберта Брамс должен был провести в его доме ещё год, а когда Кларе стало немного легче, уехал, «полюбив другую»: «Я мыслю только музыкой, и если так пойдёт дальше, превращусь в аккорд и исчезну в Небесах».
Клара осталась единственным источником его вдохновения до конца дней. И до конца дней он сохранил способность умиляться, читая драгоценные письма и обижаться из-за всяких недоразумений, как ребёнок… И нет сомнений, что последние свои трогательные, чистые intermezzo Брамс посвятил Ей.
По материалам одной из серий «Библейского сюжета» « Иоганнес Брамс. Любовь»
Это исполнение необычно. В той или иной степени оно будет для вас удивительным. Вы читаете строки «Евгения Онегина» – бережно, подолгу останавливаясь на словах, прислушиваясь к своим ощущениям… «Музыку романтиков нужно играть так, как будто вы читаете роман» - говорит Ван Клиберн. И действительно, в его исполнении романтика Брамса подчёркнуто замедленные темпы, озвучивание самых тонких музыкальных нюансов сочинения, - так сосредоточенно и одухотворённо создаётся для нас образ – прекрасный в целом и ощущаемый нами во всех мельчайших деталях.
На днях я оцифровала пластинку с записями 1972 года Клиберном Листа и Дебюсси. Звучит неплохо. Теперь предстоит нарезать эту оцифровку на треки, подписать их и так далее. В ближайшие дни ждите выкладку. Если только не увлекусь ручной очисткой этих записей от тресков. (Пока не определилась с этим. Вроде бы и хорошо бы, а и не хочется.) В этом случае выкладка отсрочится.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
Аудио/видеозаписи и литература предоставляются исключительно для ознакомления. После ознакомления они должны быть удалены, иначе, вероятно, Вами будет нарушен закон "об авторском праве и смежных правах".