"Страсти по Матфею" (Water Passion After St Matthew) Тана Дуна написаны в 2000 году по заказу Международной академии И.С.Баха в Штутгарте в рамках проекта Passion 2000. Отталкиваясь от канонического текста Евангелия от Матфея, композитор создал произведение, соединяющее различные техники вокального письма - от монгольского обертонового пения и "каллиграфического" стиля пекинской оперы до четырехголосного хорального изложения и декламационного речитатива, отдающего дань баховской традиции. Но своеобразие произведения заключается не только в смелой комбинации вокальных стилей. Исключительное внимание уделяется композитором вписанным в музыкальную ткань "Страстей..." звукам воды. В одном из интервью Тан Дун поясняет концепцию своего сочинения следующим образом: "Я нахожу и высшей мере интересным, что так много культур воспринимают воду как важную метафору; она символ крещения, она связана с рождением, творением и возрождением. Естественный круговорот воды является символом Воскрешения, которое, в свою очередь, есть метафора надежды, рождения нового мира для лучшей жизни. Именно эта мысль побудила меня к подобной структуре сочинения, начало и конец которого имитировали бы звуки воды" (http://news.pesenki.ru/2001/tan-dun-daet-prem_eru-v-peterburge.shtml).

Больше всего поражает изобретение композитором новых источников выразительного звучания, связанных с водой. Вода - барабан (музыкант бьет по поверхности воды стаканчиками); вода - резонатор (полая стеклянная трубка по-разному озвучивает удар резиновой "подметкой" в зависимости от глубины погружения в воду, в воде затихает гудение металлической тарелки после проведения по ней смычком или удара барабанной палочкой, наконец, бульканье пузырьков воздуха из погруженной пустой бутылочки); вода - сам по себе звучащий инструмент, допускающий музыкантскую работу с ней просто руками с извлечением звука плеска. Звучат камни, стучащие друг о друга или резонирующие в полости рта. Кульминационный момент ("Смерть и землетрясение") создается шумом листов железа. Удивительно, что стоявший за пультом автор тщательно дирижировал такими исполнителями. Кроме того, Тан Дун привлек скрипача (Тод Рейнольдс) и виолончелистку (Майя Бейзер) - струнники играют смычком и пиццикато, вокальный дуэт баса (Стефан Брайан) и сопрано (Хизер Бак) - бас поет не только в академической манере, но использует и приемы восточного горлового (обертонового) пения, трех ударников (Дэвид Козин, Юрий Мищенко, Татьяна Черемухина) - они работают не только с водой, но и с литаврами, большим барабаном, колокольчиками, а также Петербургский камерный хор Николая Корнева - хористы и пели, и звонили, и стучали камешками.

Сочинение ярко. Но идея автора о соединении Евангелия с Водой - через Крещение (начальный эпизод оратории), и Камнем - через апостола Петра (эпизод отречения) не дает единого сплава. Плеск воды на концертной сцене еще не есть христианская символика воды. И потому весь евангельский пласт оратории обращается к существующей религиозной традиции - в данном случае, к американскому типу выражения религиозного чувства. В вокальных партиях проскальзывают бодрые ритмы госпелс и элегическая песня Христа в "Тайной вечере". Да и подсвеченные емкости с водой расставлены в виде креста, чтобы сразу стало все понятно. В финале ("Вода и воскрешение") все исполнители устремились к этим емкостям: звуки воды говорили о вечности земной природы, но не о вечной жизни (http://www.ng.ru/culture/2001-06-26/7_kinds.html).